PDA

Просмотр полной версии : http://imhoclub.ru/


Тарифы: МТС, Билайн, МегаФон
Выгодные непубличные тарифы МТС, Билайн, МегаФон, Безлимитный интернет ✅
ТП "Гибкое решение" Билайн
ТП "Гибкое решение" Билайн
failich
03-08-2007, 17:17
Рекомендательный интернет-сервис IMHOclub.ru позволяет пользователю получить совет, что ему читать. Этот совет формируется на основе оценки прочитанных книг и с учетом отзывов других читателей, имеющих сходные вкусы. По мнению создателей нового проекта, это не просто удобный сервис, а система, способная переориентировать читателей с бестселлеров на малоизвестные, но интересные книги.
О том, как работает рекомендательный сервис, и почему он так важен для развития культуры, рассказывает управляющий ИМХО-клубом, профессор Высшей школы экономики Александр Борисович Долгин:
– Рекомендательный сервис решает проблему, которая является главной проблемой конца XX и будет столь же острой в XXI веке. Главная проблема информационного общества – это проблема неопределенности и выбора. Все, чем человечество, чем экономика занимается последний век – это борьба с неопределенностью. Хочется немножко больше детерминизма и понимания того, что же выбрать. В приложении к культуре – это проблема потребительской навигации. Что это такое? В год производится 700 тысяч песен, 6 тысяч кинофильмов (включая Болливуд), миллионы текстов и книг. Что из этого следует почитать, послушать, посмотреть? Если человек не будет пить, есть и спать, а только слушать современную музыку, ему не удастся прослушать и малой толики того, что выходит каждый год. Беспредельно растут мощности культурного или, если хотите, псевдокультурного производства. Отсюда острейшая необходимость разумной навигация.
– Но сегодня люди справляются с проблемой выбора книг или музыки. Почему же этого недостаточно?
– Встает вопрос культурного КПД. Если ты смотришь один хороший кинофильм из четырех, возникает вопрос: зачем тебе эти неудачи?
– Есть литературные премии, есть известные имена – звезды, есть тот же Голливуд, который не позволяет себе опускаться ниже некоторого уровня. Разве этого недостаточно?
– Сегодняшнюю модель культуры можно назвать блокбастерной. Человек получает гарантированно среднее качество, скроенное по лекалам для всех и, в общем, это неплохо. Проблема в том, что все оригинальное, острое, проблемное, неординарное, что вполне могло бы понравиться тебе и может быть небольшой группе твоих единомышленников, все это до тебя почти не доходит. Так обстоит дело в литературе нон-фикшен, которая выходит микроскопическими тиражами, мы это видим в арт-хаусном кино, которое никогда не окупается. Вы говорите, что есть литературные премии, есть критики. Но проблема в том, что они уже не могут справиться со своей работой.
В мире более двух тысяч литературных премий, только в нашей стране их более трехсот. Задача не решается, а переносится на следующий уровень. Она уже не в том, как мне выбрать нужное произведение, а как мне выбрать критика, чьи вкусы совпадают с моими, как мне понять, для кого он пишет. Это и есть проблема навигации.
Давайте разделять разные случаи потребления. Когда вы потребляете нечто в своей профессиональной области или в области наработанных жизнью компетенций, у вас нет проблемы выбора. Если вы книгочей, у вас с детства большая библиотека, вы и так здесь все знаете. Вы следите за новостями, и у вас нет проблем выбора книг. Но вы – книгочей – хотите войти в мир современной музыки. Вот тут-то вы от удивления откроете глаза на то, как плохо обстоит дело. Эксперименты и исследования показывают, что нужно потратить 500 часов проб для того, чтобы нащупать свои тропинки в мире современной музыки.
– Каким же образом можно сократить количество проб и ошибок, например, при выборе музыки?
– Можно воспользоваться выбором своих вкусовых единомышленников. То есть сделать то, что мы всегда делаем в своей жизни – мы спрашиваем совета у друзей, и дальше пользуемся их выбором или не пользуемся в зависимости от того, насколько насколько их вкусы совпадают с нашими. Другое дело, что нельзя по каждому поводу обзванивать друзей и спрашивать их: а ты это смотрел? А ты это читал? А что-то ты мне посоветуешь? Потому что это сопряжено с большими издержками и как-то не принято. Хотелось эту операцию немного автоматизировать. Идея рекомендательного сервера и состоит в том, чтобы автоматизировать обмен культурно-потребительским опытом. Это делается очень просто: каждому человеку подбираются культурные единомышленники, люди, которые дают похожие оценки одним и тем же произведениям.
Мы пришли к выводу, что оптимальной является десятибалльная шкала. И была создана электронная площадка, где люди выставляют оценки произведениям, которые они прочитали, посмотрели, послушали. Здесь мы получаем не косвенный, а прямой сигнал от потребителя о том, что и насколько ему понравилось. Косвенным сигналом является приобретение товара. Но этот сигнал ничего не говорит, о том насколько этот товар удовлетворяет потребителя. Скорее факт покупки говорит о том насколько удачно этого потребителя зомбировали или уговорили купить вещь, то есть о качестве рекламы. Потребитель, конечно, заплатил деньги, но за что, он пока не знает.
А мы стремимся получать прямой сигнал-оценку от информированного потребителя, который уже прочел, прослушал, посмотрел.
Реклама уговаривает: «Параграф 78», блокбастер, иди и смотри. Да, я пошел и заплатил за него. Да, кассовые сборы показали, что этот фильм имеет некоторую популярность, а я вышел и плевался. А вот это уже никого не интересует. В традиционной схеме нет обратной связи, когда производство получает импульсы от потребителя о распознанном качестве. Но беда в том, что культурное производство часто выдает на-гора продукцию одноразового потребления. Поэтому каждый раз мы сталкиваемся с чем-то новым и оно нам активно не нравится, это уже никого не заботит, потому что деньги уже заплачены.
– Вы развиваете сервис, который дает возможность узнать, что думают мои единомышленники. Но не приведет ли это к тому, что я тем самым буду репродуцировать вот эту маленькую вкусовую группу?
– Здесь главная тонкость: даже если мы с вами единомышленники, мы все-таки разные. В моем профиле многое совпадает с вашим, но есть и отличия, поэтому мы способны взаимно друг друга обогатить. К тому же, никто не мешает нам подсмотреть, а что потребляют люди из соседнего круга, а что потребляет профессор из соседнего подъезда, а что потребляет, если хотите, культурная, политическая, деловая и прочая элиты. Ты можешь посмотреть, а что еще читает твой рекомендатель. Такая возможность есть. Это, кстати, безумно интересно. А почему, собственно, он стал твоим рекомендателен? Ты открываешь список и вдруг оказывается, что он так же как и ты высоко оценил Эльфрид Елинек, довольно неоднозначного автора, хотя и нобелевского лауреата 2004 года. И тоже поставил круглую двойку разрекламированному «Духless» и с удовольствием прочел «Женщину в песках» Кобо Обэ. А потом ты смотришь, что такого он еще прочел, чего ты не читал, а что ему понравилось. И ты заносишь эти книжки на свою книжную полку, и так понемногу набирается твоя собственная книжная полка. Я должен сказать к своему стыду, что у меня уже сорок произведений, отложенных на мою книжную полку, которые очень хочется прочитать, а я еще на первой пятерке, никак с нее не сдвинусь. То есть система эффективнее, чем темпы моего потребления.
– Какое значение может иметь такой рекомендательный сервис, как IMHOclub.ru, не для отдельно взятого человека, а для книжного рынка и культуры в целом?
– Становится возможным доведения произведений до узкого круга их потребителей. Сейчас рыночные перспективы имеют только массовые произведения, потому что потенциальная аудитория не выявлена. Сервис выявляет эту потенциальную аудиторию, и тогда автор получает доступ к этим людям. У любого хорошего журнала, у хорошего рассказа, у хорошей книжки нон-фикшен в России есть аудитория, как минимум 50 тысяч человек, но поскольку эти 50 тысяч – одиночки, и они разбросаны по городам и весям, то обеспечить их нужными книгами невозможно. Больше того, никто не в состоянии посчитать этих людей – ведь для каждой новой хорошей книжки, это будут разные люди. Но они себя сами никак не обнаруживают, и существующая массовая система не умеет их обнаруживать. А вот электронный рекомендательный сервис видит этих людей, он просто видит как та или иная книга попадает в их рекомендательные списки и книжные полки. Таким образом этот сервис фактически выявляет невидимый спрос, а это колоссальный шаг к дистрибуции, к прямым поставкам этих книг. Да, собственно, они уже могут прочитать книгу в наших электронных библиотеках.
Концепция «длинного хвоста», сформулированная Андерсеном (Anderson Ch. The Long Tail), хороша, но без рекомендательной системы она малоэффективная. «Длинный хвост» хорош тем, что в оцифрованном виде очень дешево держать огромные складские массивы информации. Вот они лежат, но если не будет никакой системы навигации, системы внутренних рекомендаций, каждый желающий разместит на этом хвосте свою микротворческую продукцию, совершенно никому неинтересную, кроме его детей и так далее. Как в этом разобраться? Существует один способ – нужно поделить экспертную работу между самими потребителями. Произведений много, но нас еще больше. И все мы уже пробовали обмениваться опытом – и это позволяет экономить массу сил.
– При активном развитии вашего сервиса люди начнут расходиться по своим вкусовым группам и интересам. Не получится ли так, что начнет распадаться потребительское ядро, на которое сориентирован нынешний культурный бизнес?
– Было бы о чем беспокоиться! Никакой катастрофы для блокбастеров и мегазвезд не случиться. Да, возможно заработки сильно упадут. Но, как говорят экономисты, в обществе есть потребность в общих символах, есть потребность в некотором количестве всеми знаемых произведений, потому что о них можно говорить с кем угодно. И блокбастеры, и мега-звезды – это ведь такие коммуникативные узлы. В обществе есть потребность в каждодневном наполнении своего словаря и своих коммуникаций. И то, что они немножечко уменьшатся в своем объеме , это не значит, что они исчезнут или кто-то от этого пострадает. Они просто нужны.
– Когда мы говорим о механизмах, лежащих в основе экономики современной культуры, например, о копирайте, то мы справедливо замечаем, что бизнес старается построить всех потребителей по одной линейке, чтобы обслужить примерно одинаковыми произведениями. Но если публика будет полностью определять ситуацию в культуре, вряд ли она потянется к особенно сложным произведениям высокой культуры, и тогда авторы, создающие глубокие вещи, опять останутся ни с чем?
– Мне кажется, что для автора нет большего счастья и большей удачи, чем получить доступ к своей аудитории. Автор, который получит этот доступ, получит адекватную обратную связь. А я здесь приоткрою некоторую перспективу нашего сервиса – эта обратная связь может быть монетизирована. Так же как сегодня благодарные театралы бросают актеру цветы, благодарные читатели завтра будут платить деньги, но не абы кому, а персонально своему автору, человеку, который принес им настоящую радость. Ведь это так естественно для человека – выразить свою благодарность. Сейчас это совершенно непривычно и не принято, сейчас культура продается по той же модели, по которой продается картошка или гвозди – плати и бери. Но гвозди может и хорошо так продавать, ты знаешь, что такое гвозди, ты заплатил за то, стоимость чего ты четко представляешь, заплатил – и забрал. Но в культуре это не работает, потому что ты покупаешь право пойти посмотреть кино неизвестного качества, ты покупаешь кота в мешке. А завтра тебе скажут: возьми этого кота бесплатно, если он тебе понравится, вырази свое чувство, вырази свое отношение в денежном выражении.
А чтобы наступило это «светлое завтра» сегодня можно начать с того, что прийти в IMHOclub.ru выставить свои оценки 30-50 книгам, а потом накликать кнопку «Получить рекомендации», чтобы убедиться, что эти рекомендации собой представляют. Все остальное на себя возьмет сам сервис. Поверьте, вам будет интересно.
Но это только так говорится, что мы даем рекомендации, на самом деле мы ведь знакомим людей друг с другом. Впервые можно познакомиться с человеком по его профилю интеллектуальных предпочтений. Не по тому, как он одет и не по тому, сколько ему лет и на какой машине он ездит, а по тому, что он любит, по сфере его интересов, предпочтений. По-моему, уже одно это безумно интересно.
Книга, в которой подробно развиваются идеи Александра Долгина полностью доступна в электронном виде на сайте «Прагматика культуры» в форматах html и PDF: Александр Долгин. «Экономика символического обмена» .

failich
03-08-2007, 17:20
Рекомендательный сервис – средство борьбы с деградацией вкуса

Стенограмма круглого стола ИМХОклуба


Кафе «Bilingua», 26.06.07
Два с половиной месяца назад был создан ИМХОклуб – рекомендательный сервис, основанный на коллективной потребительской экспертизе. ИМХОклуб является одной из практических реализаций идей автора и эксперта «Полит.ру», президента Фонда «Прагматика культуры», заведующего кафедрой ГУ-ВШЭ Александра Долгина - фактического создателя научно-практического направления "прагматика культуры". Профессор Долгин является учредителем ИМХОклуба, руководит его деятельностью. «Полит.ру» публикует стенограмму круглого стола «Рекомендательный сервис – средство борьбы с деградацией вкуса», прошедшего в «Билингве» 26 июня 2007 года. Обсуждение было посвящено как непосредственно механизмам работы ИМХОклуба, так и осмыслению основ и будущих результатов его деятельности.
Александр Долгин, профессор ГУ-ВШЭ: Мы пригласили вас поговорить о такой трудноуловимой субстанции, как вкус. Все громче звучат заявления, что вкус портится (впрочем, они испокон веков звучали). В особенности от людей, полагающих, что у них-то со вкусом все в порядке, а вот у других – нет. Объективных доказательств никто не предъявляет, но о плачевном состоянии дел говорится все решительней. Вот уже президент обращается к телевизионным гуру с вопросом, когда же прекратится деградация вкуса.
Мой главный тезис состоит в том, что рекомендательный сервис ИМХОклуб – это лучшее средство пестования вкуса. Я думаю, что по ходу обсуждения прозвучат аргументы, раскрывающие природу вкуса, механику его взращивания и разрушения – этого мы ждем от собравшихся здесь психологов и педагогов, деятелей культуры, профессиональных критиков и журналистов.
Причина порчи вкуса (хотя повторяю, строго доказать это сложно) обычно видится в рынке, который устроен так, что по его вине вкус деградирует. Вообще-то рынки в большинстве своем приводят к улучшениям. Однако, экономистам известен тип провальной ситуации, когда рыночные законы ведут к регрессу и снижению качества. Это происходит в том случае, когда потребитель не имеет собственного мерила качества предоставляемых ему услуг. В этих условиях рынок наводняется некачественной продукцией, поскольку производить ее выгодней, а потребитель не в состоянии отличить хорошее от плохого. Пример – рынки сладостей. Соблазн непреодолим, а расплата – ожирение и букет сопутствующих несчастий. Рынку на негативные последствия наплевать. А людям начиная с какого-то момента нет. Поэтому в английских школах, например, запретили автоматы по продаже фастфуда, высоко углеводистых и быстро усваиваемых продуктов. Со вкусом от пожирания легкоусваиваемой культурной пищи происходит нечто подобное – он атрофируется. Но внятно и аргументировано об этом сказать сложно.
Повторю свой главный тезис: рекомендательный сервис непременно послужит инструментом воспитания вкуса. Почему я в этом уверен? Человеческая природа такова, что когда у людей имеется возможность выбирать лучшее, они отдают предпочтение именно ему. Но для того, чтобы из представленного ассортимента выбрать лучшее, надо иметь индикаторы, указывающие на него. Главный способ добиться этого – вовлечь человека в такую «игру во вкус», в которой ему будут воочию явлены образцы, заслуживающие, с его точки зрения, восхищения и подражания. Главное здесь – визуализировать привлекательные эталоны. Склеить приятное с полезным. Эту задачу и решает ИМХОклуб – он высвечивает культурный бомонд и ступени на пути к нему подобно тому, как система моды и роскоши выделяет имущественную элиту.
Предположим, что произведение искусства можно характеризовать некоторой сложностью: сложностью восприятия, понимания… Не будем уточнять, отметим лишь, что эта сложность примерно того же типа, что в шахматной композиции или математической задаче, или сложность многослойного контекста, или длинного ассоциативного ряда и т.д. Не важно, какого рода эта сложность, главное, что она есть. Тогда работа воспринимающей стороны (работа потребителя художественного произведения) состоит в том, чтобы решить эту «задачу на вкус»: понять замысел художника, а возможно, и сверх того – о чем автор «проговорился», сам того не подразумевая. Индикатором того, что эта задача решается, служит ни с чем ни сравнимое эстетическое удовольствие. Его не спутаешь, и каждый человек отдает себе отчет в том, когда оно есть, а когда нет. А попутным положительным эффектом удовольствия является приращение того самого вкуса, художественной компетентности, которые позволяют решать еще более сложные «задачи на вкус» и получать новое удовольствие. Если бы люди имели набор подходящих задач и решали их последовательно, по мере нарастания сложности, их вкусовая мускулатура набирала бы силу, и процесс шел бы в нужном направлении.
Рекомендательный сервис замечателен тем, что создает все необходимые условия для такого тренировочно-воспитательного процесса. Ведь он представляет собой не что иное как триаду баз данных:
Первая – множество людей – выразителей вкуса, в том числе, потенциально – образцового.
Вторая – множество объектов оценивания – произведений искусства и шире – эстетических объектов, в отношении к которым этот вкус проявляется.
И третья – множество суждений вкуса, выраженных в оценках.
Увязывая первое, второе и третье и автоматически формируя сообщества по вкусу, система визуализирует предпочтения людей, позволяет участникам выбрать себе рекомендателей: хотите просто однокашников и сотоварищей, хотите – наставников или гуру. Тем самым обеспечивается важнейшее условие развития вкуса – человек перестает быть предоставленным самому себе суденышком во власти рыночной стихии. В его распоряжении оказываются маршрутные карты, маяки, рули и ветрила – иными словами, средства навигации и самоуправления. Было бы желание всем этим воспользоваться – и процесс непременно пойдет.
Александр Костинский, радио «Свобода»: Действуют ли какие-то еще инструменты улучшения вкуса, кроме такого сервиса?
Александр Долгин: Я думаю, что в большинстве случаев улучшение вкуса – это процесс, который сопровождает другой процесс. Обращаясь к педагогической практике, можно сказать, что вкус – это то полезное, что нарабатывается в спайке с приятным. Возьмем социально-статусные игры, которые с энтузиазмом ведутся в моде и роскоши. Они устроены так, что тренировка вкуса является сопутствующим положительным эффектом. Заметьте, у всех причастных к миру моды, начиная с неожиданно разбогатевшей деревенщины, вкус непременно совершенствуется. На глазах, за каких-нибудь 10-15 лет, соотечественники продемонстрировали колоссальный прогресс в этой области. А все потому, что воочию явлены эталонные образцы. Всегда можно посмотреть, как одет человек, на которого хочется равняться. Это может быть начальник или деятель культуры, успешный политик, спортсмен, просто более искушенный человек из окружения. Переняв что-то в его манере одеваться, поднявшись на ступеньку выше, видишь очередные эталоны.
Вообще в этом деле важны два условия – наглядность ориентиров и пошаговость эволюции.
Возвращаясь к Вашему вопросу: конечно, существуют системы воспитания, нацеленные на развитие вкуса. Во всяком случае, до недавнего времени они худо-бедно действовали. Но мне милее такие процессы, когда вкус тренируется как бы сам по себе, не принудительно, а в охотку, на внутренней мотивации. Об одной из таких систем – рекомендательном сервисе – мы сейчас и говорим.
Борис Барабанов, обозреватель газеты «Коммерсантъ»: Лично я пока вижу в этой системе лишь возможность найти нечто близкое своему вкусу. Но где гарантия, что это хороший вкус? Мне, например, нравится книга «Код да Винчи». Руководствуясь подсказками ИМХОклуба или любой другой социальной сетью, я получаю рекомендацию на еще 10 подобных книг, но не лучших и не стоящих на ступеньку, две, три выше. Или я ошибаюсь?
Александр Долгин: Есть два фактора, действующих в плюс.
Первый – рекомендательный сервис позволяет потреблять лучшее, отборное в твоей вкусовой категории. Это уже полдела – возможность ориентироваться на лучшие оценки. Сейчас человек читает в среднем одну хорошую книжку из пяти или десяти. Читая четыре плохих книги, человек незаметно адаптируется к ним, становится терпимее, его вкус растренировывается, «замыливается», деградирует. Значит, уже сама возможность отсечь худшее с помощью вкусовых сотоварищей – уже прогресс.
Второй фактор: система позволяет посмотреть, что читают (а скоро и смотрят/слушают) другие пользователи, в частности, такие, к чьему мнению стоит присмотреться. Допустим, музыкальный критик газеты «Коммерсант» Борис Барабанов похвалил такую-то группу. Дайте-ка, я посмотрю «профиль» этого критика: что он еще отмечает? Не обязательно равняться на профессионала. К примеру, кого-то зацепил «Аморкорд» Феллини, хотя в целом фильм оказался не по зубам. Интересно, кому еще понравилась эта вещь? И что еще смотрят/читают эти немного впереди идущие люди?
ИМХОклуб позволяет это увидеть на расстоянии «одного клика», и предоставляет целый спектр подобных возможностей. А ведь каждая из них – это фильтр, позволяющий выбирать и потреблять лучшее. Так можно выходить за пределы своего круга – в любом интересующем направлении, и использовать тамошний опыт культурного потребления. Откроем, например, опцию «Рекомендуют» (прим. – на экране соответствующий раздел ИМХОклуба www.imhoclub.ru). Выберем кого угодно, например, пользователя с ником Bishop. Дальше можно посмотреть, что он оценивает, каким образом…
Реплика из зала: А кто он, все равно ведь не ясно.
Александр Долгин: А все знать не обязательно. Многое ясно из его профиля. Например, если вы видите в профиле человека высокую оценку романа Эльфриды Елинек «Пианистка» – это много о чем говорит. Есть знаковые произведении – в литературе, в музыке, везде в культуре.
Борис Барабанов: А как происходит переход с одного уровня на другой? Пока мы поняли, как определить лучшее или худшее в своем вкусовом круге. Но как заставить человека шагнуть на ступень вверх? Ведь он не знает, кто такой Bishop. Пусть даже Bishop подписался своим настоящим именем, под которым он печатается в газете или выступает в телевизионной программе. Но если я нахожусь в другом круге, то априори не читаю его колонку и не смотрю его передачу. Как подтолкнуть меня туда?
Андрей Акопянц, стратегический директор рекомендательного сервиса ИМХОклуб: Сегодня в мире социологи активно исследуют связи внутри вкусовых сообществ. Изначально предполагалось, что связи герметизируются, сообщества окукливаются. Условно говоря, формируется несколько групп: любители фэнтези, высокой литературы, женских романов и т.д. с непроницаемыми барьерами. Так вот, данные, которыми мы сегодня располагаем, наблюдая процесс из-за кулис, этого не подтверждают: замкнутых кругов не возникает. В сообщество входят разные люди, связи тянутся и вверх, и вниз, и в смежные жанры и виды искусств.
Реплика из зала: Обычно люди выбирают какое-то произведение потому, что все прочитали/посмотрели, или человек услышал что-то цепляющее… А что может заставить его интересоваться более высоким уровнем? Каков механизм?
Александр Долгин: Тот же, что велит человеку выбирать хорошее для него искусство. «Для него хорошее» – это значит, не радикально новое, но и не заезженная пластинка, это значит, что человек способен распознать-истолковать произведение, вжиться-вчувствоваться в него и быть в итоге вознагражденным. Но для этого произведение должно попадать в диапазон его возможностей, посильных для него решений, в ближний круг развития. Можно привести пример с играми или спортом. В команде мастерство постепенно накапливается. Кто-то изобретает новую технику и прыгает на 10 сантиметров выше или дальше. Сообщество охотно заимствует такие успешные ходы.
Еще один тип потенциальных поклонников рекомендательного сервиса: люди с высоким уровнем компетентности в своей области. Когда речь идет об их вотчине, мы ничего кроме скепсиса и покровительственных улыбок не ждем. В самом деле, к чему аборигенам карта местности, они и так ориентируются в своих джунглях. Но вспомните о том, сколь трудно сделать шаг в сторону, в смежные сферы. Например, книгочей хочет познакомиться с современной музыкой. То-то он потыкается в разные стороны и натерпится фиаско! А ведь, казалось бы, вкус тренирован. Но это вообще. А тут извольте выбрать из сотен тысяч и миллионов доступных треков. Никакие Хот 100 и лондонские ТОП 20 не спасут, и Барабанов не очень-то поможет, не для новичков пишет. Современная музыка требует не менее 500 часов личного времени для того, чтобы как-то обжиться в этой манящей области и начать регулярно получать удовольствие. Знакомство с любым искусством сполна требует жертвы. Электронное наставничество снимает барьеры входа в новую сферу.
Сергей Скрипников, обозреватель журнала «Эксперт»: У меня есть сомнение в том, что инвестиция в потребление какого-либо вида контента способствует повышению вкуса. Нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц утверждал, в частности, что, слушая музыку, люди повышают свою собственную способность понимать музыку. Будучи экономистом, он дальше делал вывод, что таким образом полезность от потребления музыки у человека возрастает, поскольку он понимает ее все лучше и лучше. Однако мой личный опыт говорит об обратном: большинство моих знакомых учились в музыкальных школах, играли Бетховена, Баха и т.п. Сегодня ни у кого из них в плэйлисте Бетховена и Баха нет. В лучшем случае они слушают Джорджа Майкла. Значит ли это, что они музыкально деградировали? Получается, что они знакомы с огромным количеством качественной музыки, которая, безусловно, повысила их вкус, но это никак не сподвигло их слушать теперь только классику. Даже наоборот.
Борис Барабанов: Хочу добавить, что к похожим выводам пришли исследователи Last-fm. Несмотря на то, что на этом сервере каждый может создать радиостанцию по собственному вкусу, люди все равно среди прототипов выбирают Beatles, ABBA, Queen, другие популярные мелодии. Пользователи предпочитают то, что знают, и абсолютно не ставят задачу как-то повысить свой уровень.
Александр Долгин: Произведению искусства присуще то, что экономисты называют жизненным циклом. Известно, что хиты прослушиваются до двухсот раз, а потом надоедают: содержание, заложенное в мелодиях, постепенно исчерпывается, как вкусовая добавка в жвачке. Это относится не только к музыке. Мы не особенно перечитываем Джека Лондона или О’Генри. Однако тот факт, что нечто, много раз потребленное, перестает быть интересным, не означает вкусовой деградации.
Алексей Лебедев, Российский институт культурологии: Давайте дадим хотя бы рабочее определение понятию вкуса. Договоримся, что если у произведения есть некоторое качество, то вкус – это способность адекватно оценивать это качество. В широком смысле, существует два типа произведений. Первый – это произведения, лежащие в классической зоне. Если говорить об изобразительном искусстве, которым я занимаюсь, это произведения «доавангардной» эпохи. Их качество познается, в первую очередь, через текст, через что-то, лежащие внутри самой вещи. Здесь работает принцип, сформулированный в «Днях Турбиных» Булгакова. Лариосик смотрит, как Мышлаевский выпивает рюмку водки и спрашивает: «Как-то Вы так ловко ее опрокидываете?» – А тот отвечает: «Достигается упражнением». В этом смысле, действительно, есть насмотренность, наслушанность, которая повышает вкус по отношению к классическим формам.
К произведениям начиная с эпохи авангарда сказанное относится в еще больше степени. Они познаются не через текст, а через контекст. Для того, чтобы оценить «Черный квадрат» Малевича, надо хорошо представлять себе все, что происходило в ту эпоху, не только в изобразительном искусстве, но и в культуре в целом. Только тогда это полотно возможно воспринять адекватно.
Мне кажется, что сейчас имеет место странное противопоставление категорий «вкуса» и «массового вкуса». При этом «массовый вкус» всегда рассматривается как нечто негативное, а «вкус» – как нечто позитивное. Но если исходить из определения, то «массовый вкус» – это нечто усредненное, а «индивидуальный вкус» может оказаться либо выше, либо ниже. В этом смысле я хорошо понимаю, как система ИМХОклуб при помощи заложенных в нее механизмов выходит на разные этажи вкусовой вертикали. Борется с блокбастерами, уводя людей в зону «индивидуального вкуса».
Михаил Марголис, обозреватель газеты «Известия»: Я хотел бы немного вам оппонировать. Те компоненты, которые Вы перечислили – начитанность/наслушанность/насмотренность – свидетельствуют, скорее, об объеме информации, а не о вкусе, как таковом. Я не вижу прямой взаимосвязи между объемом начитанности и вкусом. Я вам приведу в пример полулегенду-полубыль о том, как на курс к режиссеру Ромму попали Тарковский и Шукшин. Ромм тогда сказал: «Я беру этих двух людей, потому что один знает все, а другой не знает ничего». В результате, Шукшин, приехавший из глубинки, создал произведения, достаточно высокие по меркам эталонного вкуса. Это при том, что его информационная база, по сравнению, скажем, с Тарковским, была несоизмеримо меньше.
В связи с этим я никак не могу докопаться до сути вашего портала. Что означает в нем переход с одного уровня на другой? Каким образом при этом переходе изменяется вкус человека? Мне кажется, что эти вещи не взаимосвязаны. Просто создан большой Интернет-ресурс, который представляет собой один из вариантов аккумуляции огромного количества информации, но не более того. Кроме того он является еще одной разновидностью стягивания многих блогов. А разговор о вкусе – это красивая идея, под которую можно хорошо раскрутить этот проект. Кстати, меня всегда настораживают громкие заявления о том, что в отличии от всех остальных систем, здесь приводится независимая экспертная оценка. Как правило, «независимые» на поверку, оказываются самыми зависимыми. Да, они не зависят от торговцев культурным контентом, но портал все равно так или иначе на что-то существует. Значит, он зависит от вкуса человека, который его содержит.
Александр Долгин: В настоящее время сервис финансируется группой компаний, которую я возглавляю. Проект венчурный, довольно рискованный. В нем просматривается целый ряд генераторов выручки, которые обещают через полтора – два года принести отдачу. Я не буду останавливаться на экономике, но механизмы финансовой независимости – это одно из новшеств и фундаментальных конкурентных преимуществ ИМХОклуба перед прочими рекомендательными сервисами. Среди них были удачные, однако, когда средства, на которые они создавались, заканчивались, сервисы вынуждены были мигрировать под крыло производителей контента. А тот видоизменял механизм выдачи рекомендаций так, что система начинала конвоировать к прилавку. С одной руки торговать, а с другой – претендовать на независимую экспертизу – это нонсенс. ИМХОклуб автономен от производителей и торговцев культурными товарами и услугами, поэтому конфликта между качеством рекомендаций и интересами продаж здесь не возникает. Система ставит во главу угла интересы конечного потребителя культуры.
Андрей Акопянц: Хотел бы парировать по поводу отличия ИМХОклуб от блогов, LifeJournal (Живого журнала) и прочих социальных сетей. Принципиальная разница в том, что если во всех этих сетях вы ищите себе друзей сами, то в нашем случае их вам подбирает рекомендательная система. А это много проще, быстрее и эффективней.
Реплика из зала: Практически во всех сетях есть огромный раздел «Интересы», вы можете указать 200 или 1000 хобби, и по каждому из них система выдаст и «Сообщества», и «Друзей».
Андрей Акопянц: Факт интереса к чему-либо не означает еще вкусовой близости и совпадения представлений об этом. К тому же совпадения по-отдельности – это очень зашумленная выборка. Если бы в социальных сервисах очерчивался сразу весь круг интересов, плюс к этому выявлялся уровень близости – это было бы совсем другое дело, это напоминало бы ИМХОклуб.
Реплика из зала: Ну, почему же. Если я ищу на «Код да Винчи», то система мне выдаст 1000 друзей. А если я интересуюсь Аверинцевым, то 10.
Андрей Акопянц, рекомендательный сервис ИМХОклуб: Невозможно сказать, кто из этого списка вам ближе по своим взглядам, кто дальше. А ИМХОклуб формирует сообщества по близости потребительских профилей, которые автоматически строятся на основе выставленных оценок. Это радикально иной, несоизмеримо более точный и качественный подбор единомышленников.
Сергей Скрипников: Я могу привести конкретный пример. Я зарегистрировался в ИМХОклубе и оценил где-то 300-400 книг. Начал с фантастики, после чего добавил немного Достоевского из школьной программы, еще что-то вспомнил. Параллельно я нажимал кнопку «Получить рекомендацию». И если сначала система предлагала мне сплошную фантастику, то затем появились Бродский, Хемингуэй. Я стал по ходу оценивать Бродского и Хемингуэя и в ответ получил кучу Ремарка. То есть в результате я вышел на какой-то другой уровень. Я даже не понимаю до конца, как это получилось.
Андрей Акопянц: Это как раз пример, говорящий о разносторонности сообществ. Существует немалое количество любителей фантастики, обожающих Бродского.
Что касается независимости оценок, то в ИМХОклубе все предельно прозрачно: вы видите людей, которых персонально вам подобрала система, видите, что они читали, какие оценки чему ставили. Этими данными крайне трудно манипулировать, даже если очень хотеть этого.
Александр Долгин: Еще один ключевой момент, которого нет в обычных Интернет-сообществах – это измерение близости участников. Посмотрите, на список рекомендателей (прим. – на экране демонстрируется опция «Рекомендуют» ИМХОклуба www.imhoclub.ru) – напротив каждого ника указана степень близости к адресату рекомендаций. Эта величина получается в результате сложных вычислений, каковые, собственно, и составляют ноу-хау рекомендательных систем. Пользователям ИМХОклуба выдается список рекомендателей, которые ранжированы по этому показателю. Если же судить только по симпатии к «Коду да Винчи», качество подбора рекомендателей будет на порядок хуже. В большинстве своем мнения и советы этих людей будут малоинтересны.
Александр Костинский, радио «Свобода»: Кого вы считаете целевой группой вашего проекта?
Александр Долгин: Абсолютно всех.
Александр Костинский: То есть создаете среду положительной эволюции?
Реплика из зала: Каким образом заставить людей повышать вкус?
Александр Долгин: Так вопрос не ставится. Боже упаси. Никто ни к чему не принуждает. Сервис предоставляет такую возможность – свободу и интрументарий выбора. Далее – дело хозяйское. Выставляя оценки произведениям, человек визуализирует свой вкус, а система на основе этого строит его профиль, который срабатывает как фильтр для подбора единомышленников и формирования сообществ. Среди таких сообществ должна наблюдаться иерархия. Если уместно провести параллель с шахматами, то в одни группы попадут люди, способные заметить мат в два хода, в другие – мат в три хода, а найдутся и гроссмейстеры – те, кто видит на десять ходов вперед, видит весь контекст. Ясно, что это разные квалификации.
Алексей Андреев, главный редактор Вебпланеты: Во-первых, я сразу хочу подвергнуть сомнению сам вердикт о деградации вкуса. Мне не нравится слово «деградация», поскольку оно предполагает наличие вертикальной системы вкусов, а ее, на мой взгляд, не существует. Я бы использовал скорее слово «дисгармония», то есть такая ситуация, когда какой-то вкус начинает довлеть и забивать другие вкусы. Но разные вкусы могут выполнять разные функции: то, что не нравится одному, может быть показательным для довольно большой системы. Приведу простой пример: в Австралии вымирают коалы, и чтобы спасти их, ученые показывают этим флегматичным медведям порнографические фильмы – чтобы те не ленились размножаться. Теперь перенесемся в Россию. Налицо демографический кризис, но показывать обнаженное тело по телевизору до 11 часов вечера запрещено. Можно целый день показывать убийства, трупы, теракты, а женскую грудь – только после 23 часов. Это чей вкус? К каким последствиям он ведет?
Ольга Орлова, Полит.ру: В мусульманских странах запрещено показывать грудь круглые сутки, тем не менее там все в порядке с рождаемостью …
Алексей Андреев: Там другая ситуация. Я привел пример не с этой целью.
Я воспринимаю этот рекомендательный сервис как некую систему фильтрации. Раньше, в 1990-ые, когда Интернет был достаточно чистым, вы могли найти себе единомышленников, просто введя одно-два ключевых слова в поисковой системе. Ввели «кошки» – нашли всех кошколюбов. Ввели «хайку» – нашли всех любителей хайку. Сегодня, придя в Интернет и введя эти слова, вы получите в первую очередь оплаченные ссылки на товары для кошек или книжки по японской поэзии, а вовсе не единомышленников. То есть простой механизм фильтрации, который существовал раньше, сломан, и теперь нужно пользоваться более сложными. Сервис ИМХОклуб и является таким сложным, многомерным механизмом. То есть он подбирает вам не просто фанатиков «Кода да Винчи», а некую группу, которая, как и вы, одновременно любит «Код да Винчи», Коэна, Кортасара... Это более интересный механизм фильтрации, но нагружать его сверхсмыслом – улучшение или ухудшение вкуса – я бы не стал.
Александр Костинский: То есть еще одна коммуникативная система?
Алексей Андреев: Не еще одна. В Живом Журнале вы можете получить группу любителей «Кода да Винчи». Но большинство из них – это те, кто просто продают «Код да Винчи», откровенный, спам. Вы можете также получить всех фанатов Коэльо. В большинстве это опять окажутся продавцы Коэльо. Найдутся и просто фанаты, но всех этих людей придется выискивать по отдельности – система не составит группу, которая любит, как и вы, обоих авторов.
Андрей Анненков, независимый журналист: Каким образом рекомендации людей, вкусы которых совпали по некоторым позициям, могут служить фильтром? Исследовался ли вопрос о том, с какой степенью точности совпадает четвертая оценка у людей, высказавшихся одинаково по трем предыдущим произведениям?
Александр Долгин: Исследовался. Но сначала я отвечу на вопрос о фильтрации. Предположим, что перед Вами стоит выбор из десятка работ. Чтобы сэкономить время, вы можете с помощью рекомендательного сервиса виртуально клонироваться, разделиться на десять человек с близким вкусом, и делегировать им экспертизу. Каждый прочтет одну книгу, потом поделится опытом и, в идеале, его прирост будет наблюдиться у каждого. В этом и состоит смысл фильтрации – поделить объем работы со своими вкусовыми единомышленниками.
Теперь Ваш вопрос: как проверить, хорошие оценки или нет? Очень просто: запросите у системы прогноз по произведению, которое Вы знаете, но еще не оценили в ИМХОклубе. А потом сравните полученный прогноз со своей собственной оценкой. На сегодняшний день отклонение составляет 1, максимум 1,5 балла по 10-бальной шкале – это представляется вполне удовлетворительным.
Сергей Скрипников: Когда полтора балла – это среднее отклонение на базе в сотню оценок – это не проблема. Если речь идет о конкретной книге, то такая ошибка может оказаться ощутимой.
Александр Долгин: Стопроцентной точности система не дает. Ошибки есть, и это хорошо, человечно. Вы взгляните на эту ситуацию с другой стороны: сейчас КПД культурного выбора 15-20 процентов, т.е. лишь пятая часть купленных культурных товаров и услуг в итоге нравятся человеку. ИМХОклуб повышает КПД до 70 процентов. Это же прорыв!
Александр Костинский: А что значит полтора балла?
Андрей Акопянц: Это означает, что среднеквадратичное отклонение составляет полтора балла по десятибалльной шкале.
Александр Костинский: Всех оцененных произведений?
Александр Долгин: Нет, речь идет о прогнозе вашей оценки.
Александр Артамонов, Московская высшая школа социальных и экономических наук: После того, как я оценил большинство романов Стругацких, система стала предлагать мне Лукьяненко, которого я не люблю. Сказался суммарный вкус системы, который как-то вычисляется?
Александр Долгин: В ИМХОклубе нет суммарного вкуса, нет интеграции. Видимо из-за оценок большого количества фантастики в круг ваших единомышленников попали любители фэнтези…
Александр Артамонов: Но ведь в математике есть такое понятие как «среднее». Например, скорость движения эскадры определяется скоростью самого тихоходного корабля. В этом смысле, общий вкусовой уровень системы зависит от вкуса различных групп, которые на настоящий момент образовались.
Александр Долгин: Как вы думаете, почему скорость движения эскадры зависит от самого слабого? Потому что на флоте есть жесткое условие связанности, от которого зависит обороноспособность всей группы – в ИМХОклубе такого условия нет.
Александр Артамонов: Получается, система не повышает общий вкус тех, кто в ней участвует?
Александр Долгин: Система вообще не оперирует такими категориями, как «общий вкус» или «интегральный вкус». Она работает с личностью и с ее мультикультурным профилем.
Борис Барабанов: Я хотел бы вернуться к теме, которую поднял Михаил Марголис. Как формируется вкус? Например, в советское время по телевизору передавали много классической музыки. Багаж «наслушанности» был огромным. Но на вкусе населения это положительно не сказалось, поскольку классика не подавалась в правильной системе координат. Лично для меня отсутствовал человеческий фактор. Не было людей, которые могли бы сориентировать мой вкусовой вектор, объяснить, почему это хорошо, а это плохо. Поэтому я считаю, что любая социальная система, работающая с личностью и ее развитием, гораздо более действенна в формировании вкуса, чем сухая информативная база.
Когда работаешь в Живом Журнале, то не просто интересуешься, кто читает те же книжки, что и ты, но и наблюдаешь за каждым. Кто-то тебе становится интересен, кто-то – нет, и ты его вычеркиваешь из списка друзей. В конце концов, ты не просто формируешь базу книжек, которые планируешь прочитать, а интересуешься жизнью близких тебе люди и их развитием. Поэтому, с моей точки зрения, подобные системы гораздо продуктивнее в формировании вкуса.
Андрей Акопянц: Естественно, существует коммуникативная потребность. Мы это понимаем, поэтому будем всячески развивать это направление.
Александр Долгин: По-моему, вы преувеличиваете возможности обычных социальных сетей прошлого поколения. Вы как-то умалчиваете, что выбрать единомышленников из сотен тысяч респондентов практически невозможно – издержки выбора запретительно высоки.

failich
03-08-2007, 17:22
Реплика из зала: А в жизни мы как выбираем? Путем проб и ошибок: с кем-то сближаемся, от кого-то отдаляемся, ссоримся.
Александр Долгин: Поэтому и несчастливы. Вообще, это разговор из разряда «зачем мне самолет, если у меня есть телега? Живу на хуторе, есть 10 человек ближайшего окружения. Я их как-то понимаю, мы пашем, сеем». Мы предлагаем не телегу, а самолет, который способен доставить к незнакомым, и тем не менее близким вам людям. Это свобода выбора, свобода вкусового перемещения, свобода доступа к эталонам, свобода объединения по самим собой придуманным критериям. Вводится в строй скоростной культурно-социальный лифт, социологам не нужно объяснять, насколько это важный атрибут благополучного общества.
Ольга Орлова: Меня смущает один момент, когда вы говорите о предъявленных образцах. Чтобы выбрать один из двух пиджаков, человеку достаточно просто протянуть руку. То же самое касается автоматов с гамбургерами или сладостями. А чтобы пересесть с телеги на самолет, перейти в культуре с уровня на уровень, нужно совершить усилие, потренироваться, поучиться. Вы говорите: «Мы стимулируем вкус, это помогает справиться с блокбастерами» – мне в это верится с трудом. Потому что люди, которые ходят на блокбастеры и обмениваются книжками Дарьи Донцовой, легко готовы поменять худшие пиджаки (или еду) на лучшие, поскольку им для этого не нужно работать. А для того, чтобы читать более сложные книги, нужно сильно напрячься… Я сразу вспоминаю своих родственников в Саратовской области, которые легко справляются с выбором пиджаков, но заставить прочитать их «Мастера и Маргариту» я не могу. Они возражают: «Это работа. Мне тяжело». Я допускаю, что пользователи ИМХОклуба, разделив работу по пробе, тестированию произведений указывают друг другу на классные книги. Но никакой ИМХОклуб не может решить проблему того самого среднего вкуса, который выбирает, к примеру, Машу Распутину.
Александр Долгин: Давайте разберемся со понятием «работа» по отношению к вкусу. Во-первых, позволю усомниться в том, что выбор пиджака – это такая уж халява. Тут тоже требуется немалое усилие, при выборе галстука – и подавно. Эстетическое потребление – это всегда работа. Вопрос – она в удовольствие или в тягость? До какого уровня напряжения и при какой успешности она в радость, а начиная с чего уже в тягость? Обычно обременительна та работа, которая не вознаграждается результатом: поработал – не получилось, напрягся еще – опять без толку. Когда же напряжение (вкусовое, интеллектуальное, художественное) увенчивается успехом – это уже и работой не назовешь – скорее, наслаждением. Собственно говоря, это и есть главный эффект, порождаемый искусством. Люди, единожды его вкусившие, снова и снова жаждут войти в это состояние. А иначе чего ради они поглощали бы несметное количество книг, кино… Это же легальный допинг! Другое дело, если некто вознамерится насаждать в Саратове Булгакова, а люди не доросли! Предложите им сначала кого попроще, потом сложнее, потом еще, глядишь и любимец – Булгаков проскочит за милую душу. Это вопрос попадания в ближний круг развития.
Максим Борисов, портал «Грани.ру»: У меня мало-помалу растет ощущение, что ИМХОклуб и подобные ему сервисы не должны ставить перед собой задачу улучшать вкус…
Александр Долгин: И не ставим, это получится само собой.
Максим Борисов: Я считаю, что им даже противопоказано так позиционироваться. Объясню почему. Существует большая опасность под названием снобизм, которым страдает подавляющее большинство населения. Когда человек начинает оценивать произведения, у него возникает слишком большой соблазн давать оценку самому себе. Взять того же «Мастера и Маргариту». Я подозреваю, что даже если человек не любит этот роман, он не осмелился его низко оценить, поскольку это безусловная классика…
Александр Долгин: Система устроена столь хитро, что не учитывает социально желательные ответы – она их отсекает
Максим Борисов: Я не верю, что смогу найти единомышленников по запросу «Мастер и Маргарита». Скорее всего, мне на этот запрос придет куча хлама – людей, которые высоко оценивают роман просто потому, что так положено. То же самое с классической музыкой. Вам действительно нужно вводить какие-то программные коррективы.
Андрей Акопянц: Проблема социально желательных ответов не так остра, как кажется на первый взгляд. Давайте посмотрим статистику оценок по «Мастеру и Маргарите» (прим. – на экране показана гистограмма оценок по данному роману), а теперь другую классику, например, «Преступление и наказание». Как видите картина совершенно иная. И даже если судить по классике, люди достаточно искренни в выставлении оценок – иначе их потребительский профиль окажется не точным, и система будет выдавать некорректные рекомендации. Сервис так устроен, что он стимулирует людей к вдумчивому и правдивому оцениванию. Конечно, существует круг произведений-хитов (не очень большой), по которым реально очень много оценок и все они примерно одинаковы. По таким оценкам искать единомышленников бессмысленно и, с точки зрения эффективности, их лучше отсекать. Мы эту методику называем «блокбастер фильтр».
Максим Борисов: У меня впечатление, что вы позиционируете это как воспитание вкуса.
Андрей Акопянц: Нет, мы позиционирует это как массовый рекомендательный сервис, и цель дискуссии – поговорить о тех тонких моментах, которые имеют отношение к воспитанию вкуса. Разумеется, мы хорошо себе представляем, как навесить на систему культуртрегерские функции. Идея крайне проста: поскольку существует вертикаль вкуса и носители хорошего вкуса, то можно заставить систему склонять пользователей в сторону этих людей, предъявленных в качестве образца.
Реплика из зала: Это называется манипулированием.
Александр Долгин: Поэтому мы и не спешим с этим. Но ничто не мешает придумать и ввести правила, позволяющее этим людям становиться экспертами и образцами. Логика этого правила видится так. Предположим, есть несколько фигур, чьими рекомендациями пользуется массовый потребитель. Обычно это указания/рецензии на произведения чуть более сложные, но еще доступные широким кругам. Собственно говоря, роль таких советчиков ирают профессиональные эксперты и критики, работающие в СМИ. Так вот, система ИМХОклуба видит этих рекомендателей. Но сами они, назовем их рекомендателями первого уровня, пользуются подсказками, наводками, интерпретациями неких гуру, которые высказываются не для масс и массами не могут быть поняты. Все журналисты изучали труды, к примеру, Жижека, Ревзина, Бодрийара, Гройса, и проч., которым отведена роль своего рода тренеров для тренеров. Если считать по головам слушателей, вес названных Больших Учителей сильно уступает весу их последователей – дистрибьюторов смыслов. Но мы понимаем, что символический капитал не корректно вычислять с помощью такой близорукой арифметики, нужен учет опосредованного влияния. Вся эта двух-, трехъярусная система сверху донизу просвечивается с помощью специальных аналитических программ, сырьем для которых является набранная сервисом статистика оценок и обращений к рекомендациям.
И тогда извечный вопрос о том, «что такое качество», превращается в вопрос: «кто узаконивает качество?» «Что» превращается в «кто». Теперь мы можем явно и без всяких спекуляций указать на этих «кто» – это те самые гуру, носители символического капитала, чьими идеями и формулировками в большей или меньшей степени напитывается вся социальная толща. Собственно говоря, в системе искусства так и принято – ориентироваться на табели о рангах, которые определяются внутри профессионального сообщества. Проблема была в иррациональном характере иерархирования, в самовыдвижении, если не в самозванстве экспертов, в групповщине и игрищах, порой далеких от искусства. Эта проблема нарастает. Теперь видно, как поставить процесс на прочные рельсы. С помощью ИМХОклуба влиятельность может определяться в соответствии с реальным, измеряемым влиянием.
Оговорюсь, что все вышесказанное – это модель. Мы имеем площадку, на которой скапливается гигантская эмпирика. Сейчас в нашем распоряжении более 1 250 000 оценок, совсем скоро будет свыше 10 миллионов – и по всем областям культуры. Это замечательная экспериментальная база для самых разных дисциплин и междисциплинарных исследований.
Александр Сергеев, журнал «Вокруг света»: В первую очередь хочу сказать, что мне очень нравится и сама система, и подход, и все эти эксперименты. Поэтому я буду говорить только о том, что вызывает у меня сомнения. Узкое место, как мне кажется в следующем: мнение профессионала не равносильно мнению дилетанта. А в вашей системе мнение профессионала никак не маркировано. Если вы будете думать о том, подмешивать в оценочную функцию мнение тех или иных экспертов, это вопрос, который должна решать не администрация сервиса, а каждый отдельный пользователь. Люди должны иметь возможность выбирать, хотят они, чтобы им подмешали экспертные оценки, повышая уровень сложности или нет. Ставят они перед собой задачу развития вкуса или развлекаться сюда пришли.. Это мое право выбирать, а не ваше право мне навязать тот или иной выбор.
Александр Долгин: Именно так. Главное предназначение рекомендательного сервиса – обеспечить свободу выбора. Что касается профессионалов, то они здесь уже маркированы, и со временем это будет все более отчетливо. Есть, в частности, опция «Премии». Еще они маркированы как авторы профессиональных рецензий. Но самое главное и чудесное – это то, что сами профессионалы, критики являются объектами оценок: можно оценить критика также, как произведение искусства (каковым он на самом деле и является), и выбирать его в качестве постоянного рекомендателя.
Александр Сергеев: Еще одно. Мне кажется, что обсуждать индивидуальные вкусы сложно, поскольку это чрезвычайно многомерная вещь, никакой вертикальной иерархии там быть не может. А вот говорить о массовых вкусах и влиянии на них стоит. Может ли функционирование подобной системы в течение какого-то времени привести к сдвигу в среднем массовом вкусе на полбалла вверх или вниз по какой-то условной шкале? Я считаю, что существует четыре группы влияния на эти самые массовые вкусы: публика, бизнес, авторы (не только авторы книг, но и гуру, рецензенты, эксперты, люди с высоким вкусом, отделяющие себя от масс) и государство. У всех этих групп разные цели. Если каждый из них получит в свои руки основной рычаг управления, это приведет систему культуры к кризису. Когда рычаг оказывается у публики – мы получаем низкие жанры: похабные анекдоты, мат и т.д. Если рычаг попадает к бизнесу, который всегда оглядывается и на публику, и на авторов, посредничая между ними, он пытается сформировать большие группы однородного вкуса, отсюда попса и блокбастеры. Если этот рычаг берет государство, мы получаем либо идеологическое искусство, либо вторичное искусство, потому что у государства задача «не промахнуться», сформировать стабильную, надежную, апробированную школьную программу. И, наконец, если мы отдаем этот рычаг в руки авторов, то они напрочь отрываются от людей, для которых пишут, и мы получаем либо декаданс, либо уход в себя, при котором продуцируется что-то интересное для узкого круга и только. Задача, на мой взгляд, в достижении баланса. До появления рекомендательных сервисов мы имели заметный дисбаланс в сторону бизнеса на первом месте и публики на втором месте. То есть сейчас культура находится на 90% в руках бизнеса, на 9% в руках публики и на 1% в руках автора. Какой процент у государства, мне трудно судить. Хочется скорректировать подобную диспропорцию. ИМХОклуб выравнивает крен от бизнеса в сторону публики. Уменьшается влияние рекламы, проступают контуры культурной демократии: мы все замечательные личности, будем друг другу рекомендовать, тем и будем жить. Как бы еще усилить голос авторов? Пока этого нет, все равно существует опасность перекоса.
Борис Барабанов: Идея включить высказывания экспертов заманчива. Сейчас распространены два способа выяснения предпочтений: либо печатные рецензии, либо звездочки рейтинга. Но чисто технически прочесть тысячи рецензий – неподъемная работа. А у нас, к сожалению, отсутствует общая система выставления звезд, которая существует в западной прессе…
Александр Долгин: Мы сделаем критиков такими же объектами оценки пользователей, какими сейчас являются авторы. Это произойдет в ближайшее время. Так что необходимость читать тысячи рецензий отпадет.
Борис Барабанов: И если у них будет высокая оценка, то это будет означать, что они хорошие?
Александр Долгин: Нет, что вы. Я понял, откуда возникает непонимание. Есть два принципиально разных типа рекомендательных систем. Первый, это когда мнение людей о произведении выводится из каких-то косвенных признаков – например, из того, за что они заплатили (так устроен магазин Амазон), на чем остановили свой взор и т.д. и т.п. Второй тип, это когда люди прямо выражают свое мнение: я это произведение оцениваю на десятку. Если оказывается, что культурное сообщество отдает свое предпочтение некоторой группе критиков, это значит, что оно высоко оценило цикл его рецензий.
Борис Барабанов: Это рецензии, написанные для данного конкретного сервиса?
Александр Долгин: Нет, любые, опубликованные где угодно. Мы будем давать на них ссылки. Мы стремимся к ситуации, когда на каждую книжку и каждый фильм можно будет прочитать как минимум три-четыре профессиональных рецензии. Со временем я могу сделать вывод, что мне интересно мнение, допустим, критика Данилкина, значит, я буду читать книги, которые высоко оценил Лев Данилкин. Это важно. Критик – это такой же автор.
Борис Барабанов: Есть проблемы с использованием критиков в качестве ориентиров. Каждый критик находится в тисках формата своего СМИ. К формату относятся аудитория, на которую ориентировано издание, периодичность выхода. Предположим, что в газете «Спид-инфо» есть страничка рецензий. Они просто не могут себе позволить отрецензировать некую вещь – образец высокого вкуса, потому что их читают на вокзалах и в электричках. Важные вещи иногда не попадают на страницы из-за того, что не успевают к выходу издания, а к следующему номеру уже устаревают. К тому же каждый критик находится в рамках условностей своего издания. Так что, если ориентироваться на эти рецензии, получится не объективно. Вот если бы вы смогли договориться с максимальным количеством регулярно публикующих рецензентов о принятии для всей России системы звезд, вроде той, что существует в крупных западных медиа-сообществах, то это был бы некий инструмент. И погрешность, связанная с тем, что критик поставил на ползвезды меньше или больше из-за формата своего издания, как-то уравновешивалась бы. Текст остается текстом, помимо точки зрения автора он отражает еще массу разных факторов. В частности, дедлайн – ну не нашел рецензент нужного эпитета до четырех часов дня.
Алексей Андреев: Люди ходят в ИМХОклуб, выставляют оценки, система строит и сравнивает профили и на этой основе выдает оценки. Зачем им газетный критик? Чтобы позволить критикам пожить еще пару лет?
Борис Барабанов: Ну, извините, можно я в газете еще немного поработаю?
Александр Долгин: Критики полезны, и их будущее ничто не омрачит. Есть оценки, а есть детализированный контент. Хочется почитать о произведении. Так что, Борис, совершенно не разделяю вашу обеспокоенность. Выбирая своего критика, или нескольких критиков, чьи высказывания мне интересны, я резюмирую всю сумму обстоятельств: где они пишут, для кого пишут, удачно ли справляются со своими дедлайнами, какой у них, собственно, вкус и манера письма. Все это свернуто в системе потребительских предпочтений, где оценки не детализированы. Это очень хорошо работает. Никакого интегрирования, никакого усреднения. Хотя справочно мы даем эту информацию. Рецензии, как самостоятельные произведения, могут прикрепляться к рекомендованному объекту.
Реплика из зала: Просто с информационной целью?
Александр Долгин: Если хотите, да. А для чего еще существует рецензия? Хотя, как любая рефлексия, это может стимулировать вкус. Но сегодня я могу даже не знать о существовании созвучного мне критика, поскольку ничего не читаю, кроме газеты «Коммерсант», а он творит для «Гудка». Лишь благодаря рекомендательной системе этот критик подпадет в поле моего зрения.
Андрей Акопянц: Сейчас ведется работа, чтобы эти люди действовали в системе с особым статусом, чтобы их можно было включать в список друзей и, соответственно, получать их рекомендацию.
Александр Костинский: И все-таки вы дадите какие-нибудь рычаги для постройки собственной функции?
Андрей Акопянц: Они уже есть. Например, функция «Друзья».
Александр Долгин: Вы можете включить в «Друзья» того, кого машина не определила как ваших рекомендателей, но Вы считаете их мнение важным для себя.
Ольга Орлова: А что вы думаете о той части читателей, которые не являются активными пользователями Интернета?
Александр Долгин: Чтобы эта система функционировала оптимально, нужно несколько миллионов человек, т.е. всего лишь один – два процента населения. Посторонним сюда вход не воспрещен. Пользователей и Интернета, и этой системы, будет все больше, поскольку проблема выбора и потребительской навигации обостряется.
Александр Сергеев отметил, что есть четыре силы: автор, публика, бизнес, государство (хотя оно здесь мало значимо). И когда публика берет власть в свои руки, появляются низкие образцы. Это не так. Все зависит от того, по каким правилам играет сама публика. Если система визуализирует предпочтения – делает предпочтения конкретного индивида доступными для внешнего наблюдения, то система не регрессирует, а прогрессирует. Я уже приводил пример с модой. Рекомендательный сервис выполняет функцию визуализации, объективации образцов, достойных подражания. Это главное условие личностного прогресса. Сегодня человек никому не виден в своих предпочтениях, он скрыт за рейтингом. Сделайте уровни экспертной системы видимыми потребителю, и он начнет прогрессировать. Все, кто знаком с компьютерными играми, должны со мной согласиться. Не бывает так, чтобы кто-то с третьего уровня спускался на первый и долго там засиживался, потому что ему скучно. Все, играя, карабкаются вверх. Успешность компьютерных игр во многом связана с тем, что человек сам выбирает темп продвижения и поднимается со ступени на ступень сомасштабно приросту навыков. Рекомендательный сервис обеспечивает ту же поступательность.
Андрей Акопянц: Обратите внимание на экран. Мы видим рейтинг того, что люди отложили к себе на полку. Вы можете убедиться, что здесь не самые плохие образцы.
Реплика из зала: Какова динамика, сколько людей подключается к системе?
Андрей Акопянц: На главной странице есть статистика. В среднем регистрируются 250-300 человек в день.
Александр Костинский: Я заметил любопытную вещь: несмотря на то, что мне предлагается много книг, которых я не читал, мне ни разу не выпало то, о чем бы я не слышал. Какова причина?
Александр Долгин: Скорее всего причина в начитанности. Я уже отмечал, что это часто порождает ненужный скепсис в отношении рекомендательных систем: искушенному в литературе человеку не нужен рекомендательный сервис по книгам – он и так в курсе всего происходящего. Проблемы у знатоков, (и у не знатоков тоже) возникают, когда они вторгаются в смежные области. Вот тут все проблемы навигации ощущаются на собственной шкуре.
Александр Костинский: Не уверен: вон на книжных полках «Билингвы» множество книг, которые я даже по названиям не знаю.
Александр Долгин: Значит это проблема недостаточной базы и не до конца преодоленного холодного старта. У нас в системе миллион двести оценок, а, чтобы покрыть взыскательный спрос, нужно двадцать миллионов. У нас сейчас двадцать две тысячи пользователей, система будет лучше работать, когда их число перевалит за сотню тысяч. Ведь рекомендации друг другу дают люди – они знакомят вкусовых единомышленников с книгами, которые те еще не прочитали. Данные очень быстро накопятся: мы всего два месяца, как открылись.
Станислав Хурумов, Социологический факультет РГГУ: Я буду говорить не о социологии, а о практической педагогике и о том, каким образом она соотносится с предлагаемой системой. Вы, действительно, предлагаете очень эффективный путь поиска сообщества единомышленников, с помощью которого можно создать вкусовые фильтры. Но если сравнивать это с работой педагога по формированию вкуса, то, мне кажется, уже в самом названии «рекомендательный сервер» заложено принципиальное различие. Формирование вкуса у детей и подростков – это не рекомендация, или, скажем, не только рекомендация. Это часто настойчивость, императив, волевое побуждение, которые здесь не могут быть предусмотрены. Все-таки вы обращаетесь к пользователю, который уже стоит на некотором уровне и ищет новые ориентиры, чтобы с их помощью расширить свой вкус. Это помогает поддерживать имеющийся уровень, двигаться дальше, но говорить о формировании здесь очень сложно. Кроме того, как я понял по ходу дискуссии, в системе нет никаких приемов для мотивации. Каких-то особых способов заинтересовывать. Шла речь о том, что эксперты и знатоки сами становятся объектом оценивания, и люди начинают ориентироваться на то, кто что сказал и кто что оценил. В принципе сделать это, не зная человека, с которым ты коммуницируешь, очень трудно.
Сергей Скрипников: Это то, о чем мы говорили применительно к социальным системам. Сети, где учитывается личность рекомендатора, в развитии. И если ход мыслей или ход жизни этого человека мне близок, то, возможно, я прислушаюсь к его советам.
Александр Долгин: Не будем ставить знать равенства между живым, талантливым наставником и машиной. Но, не воспроизводя полностью всю систему работы наставника, программа, тем не менее, делает важнейший и ключевой шаг: увязывает, масштабирует задачи на вкус с ближним кругом развития. При этом делает это по умному: она не предлагает первокласснику упражнения для десятиклассников или выпускников Физтеха, а лишь для конца первого класса, для конца второго. Простраивается нечто вроде вкусовой траектории. Если представить себе метафору с горами, то никто не предлагает из низины сразу прыгнуть на Эверест. Это невозможно. Зато можно, как альпинист, переползти на соседнюю доступную точку, закрепиться на ней, немножко адаптироваться. Вот эти маршруты, разрешенные квантовые переходы рекомендательный сервис и прочерчивает. И в этом он схож с главной составляющей деятельности любого наставника и вообще всего педагогического процесса. Кстати, система может помочь с нахождением подходящего наставника, которого еще непонятно как выбрать.
Александр Артамонов: Как вы узнаете, что, например, такая-то книга полезна для читателя такого-то возраста? Вообще, ориентируется ли система на такие понятия, как полезность, трудность восприятия? Научная литература, например, может быть невероятно полезна, но чрезвычайно трудна для восприятия.
Александр Долгин: Ставка делается не на координаты «полезно» или «трудно». Это неправильные координаты. «Полезность» вообще сложная категория. Особенно в познавательных процессах. Мы делаем ставку на мотивацию интереса. А она тесно связана с достижением результата, без чего интерес гаснет.
Алексей Лебедев: Если понимать под вкусом «тренированность восприятия», то система задает систему тренировок, ведет по ним. Программа постоянно подбрасывает какие-то задачки – даже тем, что ты все время должен что-то оценивать, вербализовывать свое мнение, пусть в виде балла. От этого происходит отренировывание восприятия.
Алексей Андреев: Мне нравится, что ИМХОклуб заставляет людей немного поработать. Сейчас Интернет завален мусором на основе прикольных игрушечек, вроде Utube, Живой журнал. И причина свалки в том, что людям дают прямую кнопку для выброса чего угодно. Нажми «комментировать» и все. Мне, например, более интересна система защиты «от дурака», когда нужно ввести несколько слов, некий capture – это уже барьер. А кода просят написать е-mail, людей, способных сделать это, оказывается еще меньше. Вместо ста человек вы получите двух, но это будут нормальные люди. Эта система интересна тем, что предлагает людям игру – обмен знаниями.
Александр Сергеев: У меня крайне мало времени на чтение художественной литературы, когда мне рекомендуют что-нибудь, я прошу собеседника объяснить, зачем мне читать предлагаемую книгу. Если он не может ничего сказать, то я отмечаю про себя, что мне ее не стоит даже брать в руки. Почему у вас только одна оценка? Может, следует ввести дополнительные критерии?
Еще одно замечание. Я полез в раздел «Познавательная литература». Там ужасная свалка – 30 000 книг без рубрикатора: учебники для ВУЗов даны вместе с познавательными книжками для домохозяек и псевдонаучными изданиями.
Александр Долгин: Ведется непрерывная работа по расчистке информационных завалов. Это будет сделано в ближайшее время. Все разделы будут приведены в порядок. Вы все прекрасно понимаете, что когда стартует проект такого масштаба, с контентом такого объема, без накладок и ляпов не обходится. Но их ликвидация – это всего лишь инструментальная задача.
Александр Сергеев: А какие-то оценочные шкалы предполагаются?
Александр Долгин: Дополнительные оценочные шкалы – это, вообще говоря, плохо. Как только мы попросим детализировать свое художественное суждение, например, о фильме, придется задать координаты. Например, кому-то понравилась работа мастера по свету, визажиста, костюмы, игра актеров, сценарист, режиссер, перевод… И мы попадаем в космос, в котором легко заблудиться. Хотя в ряде случаев мы будем прибегать к так называемым многомерным оценкам. Это близко к тому, что несколько раз сегодня прозвучало: важно не только то, как человек оценил, но и как он вообще живет. Приведу самый простой пример многомерных оценок. Для выбора туристического маршрута и отеля очень важно определить, для каких целей они нужны: семейная поездка с детьми, занятия спортом, отдых XXL… Без этого рекомендации будут плохими. Такие оценки называются многомерными, они сильно обусловленные контекстом потребления.
Мы намерены аккуратно двигаться по этому пути. Рекомендательные сервисы – это абсолютная передовая науки. В этой теме сейчас подвизается огромное количество умников во всем мире. Как на себе ощутил Сергей Скрипников, мы на самом деле сами до конца еще не знаем, как там все работает, на стыке машины и социума. То, о чем мы сейчас с вами говорили, это живая и очень сложная система. Ее внутреннее устройство до конца не известно даже нам, ее родителям. Достаточно сказать, что только для расчетов вкусовой близости можно пользоваться четырьмя различными способами – и все дают разную точность в разных обстоятельствах. Вернее даже пятью – два из которых секретные. Их даже популярно объяснить сложно: косинусы углов в многомерном пространстве, корреляции по Пирсену и прочая математика.
Пользователю нужно некоторое время, чтобы освоится в системе и получать хорошие оценки. Я, например, в какой-то момент увлекся проставлением оценок, а потом заметил, что лучше оставить без внимания Толстого, Достоевского, потому что с ними как-то хуже – растет банальность рекомендаций. Мы постоянно отлаживаем такого рода вещи, чтобы и по отношению к классикам все было корректно и рекомендации получались точными.
Позвольте в заключение высказать одну спорную и даже небезопасную мысль. Нам всем очень сложно разговаривать о вкусе из-за прививки постмодернизма. Мы не вправе говорить об иерархии качества в искусстве – это считается сегодня дурным тоном в интеллектуальных и культурных кругах. Но где-то в глубине души кое-кто из нас подозревает, что качество все же есть. Также как и его отсутствие – оно может быть замаскировано, но может быть и выведено на поверхность.
Я надеюсь, что рекомендательный сервис высветит иерархии качества, позволит говорить о нем с большей рациональностью. Я пока не знаю, как именно это получится. Но это будет.

Katomba
03-08-2007, 17:29
о Боже!!!

Uznick
04-08-2007, 18:27
пиши есчо!!!! :D

Wik
04-08-2007, 18:36
:D онлайн-библиотека?

sk1P
04-08-2007, 18:37
http://lecter.on.ufanet.ru/smile/lol.gif

counter
04-08-2007, 18:44
акуеть скока букаф

Don Gano
04-08-2007, 19:02
ггг...мой пост та удалили ))

bra4o
04-08-2007, 19:08
не работает...
текст не читал

Uznick
05-08-2007, 02:44
Фалыч, теперб всё тоже самое тока пятью пальцами.

Don Gano
05-08-2007, 03:05
пост удален

nonlinear
05-08-2007, 10:10
а попроще можно было как то?

Katomba
05-08-2007, 10:20
ппц, 13 постов и ниодного осилевшего:D

Don Gano
05-08-2007, 17:16
Потому что такие тексты нада в м3 выкладывать)) и то не кто не захочет столько речи слушать))

Я понил что кто-то книгами торгует))

failich
27-08-2007, 09:59
карочич умнеки! ) вбиваеш сто книжык што ты читал за фсю жисть сваю (ну хотя бы (и не буратина и алые паруса там) (выставляеш баллы до дисти типо - хароши книга-гавно полный) и таких как ты вбившых тысщи - какая там прога я ниибу - но на аснове сравнения твоих вкусов с твоими собратьями (те кто примерно те же книге что и ты сам(а) читал(а) - и сиситемо делает тебе савет - что бы тебя прикололо из нового чтива (судя по оценке выставоленной тысчями собратьев)


(скора ваапще думать нинада будет - все само сабой будет происходить и все просветлеют бля))))))

failich
27-08-2007, 10:37
ВАШ ПЕРСОНАЛЬНЫЙ РЕКОМЕНДАТОР
Он предназначен для тех, перед кем стоит проблема выбора: что читать, смотреть, слушать, куда пойти...

Как сберечь время, деньги и настроение, которые тратятся впустую на знакомство с тем, что подсовывает книжная индустрия? Как найти то, что стоит почитать?
  • Поинтересоваться мнением друзей? Их не всякий раз спросишь.
  • Посмотреть рецензии? Но надо еще обнаружить своего критика, а тот физически не в состоянии охватить все достойное внимания.
  • По рейтингам? Они слишком усредняют.
  • Довериться рекламе?
Вот если бы в любой момент можно было узнать мнение людей с близким вкусом!
ТАКУЮ ВОЗМОЖНОСТЬ ПРЕДОСТАВЛЯЕТ ТЕПЕРЬ



ПЕРВЫЙ В РОССИИ УНИВЕРСАЛЬНЫЙ РЕКОМЕНДАТЕЛЬНЫЙ СЕРВИС, ОСНОВАННЫЙ НА КОЛЛЕКТИВНОЙ ПОТРЕБИТЕЛЬСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЕ