Здравствуй Юра!



Большое спасибо за письмо. На душе теплее стало. Давно ничему так не радовался, как тому,что нашел вас. Ты остался таким, каким я тебя помню - честный, откровенный, неподкупный, трезво и ясно мысляший. Это очень хорошо. Ты знаешь, многие знакомые сильно переменились и перестали быть моими знакомыми. Ну, да Бог им судья. Я тоже изменился. Жизнь заставила. Стал жестче и бескомпромисней, наверное. Грозный сделал меня стальным. Убить можно -согнуть нет. Упрямый я стал.



Ты, Юра, спрашиваешь, что было в Грозном? Там было многое. Сейчас вот соберусь с духом и напишу все. Так что запасайся терпением. Обстановку тогдашнюю ты и сам знаешь хорошо. Для меня все началось тогда, когда мой дом приглянулся трем разным чеченским тейпам. Вот тут-то и начались угрозы и всякие пакости. Представители каждого из тейпов приходили и угрожали расправами всей семье, если я не отдам дом именно им. У них возникла сильная конкуренция за мой дом. Поэтому каждый угрожал в отдельности, если я отдам дом не именно ему. При этом покупать дом никто и не собирался. А мне уезжать было некуда и совершенно не было денег. Нам не платали зарплату 8 месяцев. Директором института тогда сделали Ибрагима. Помнишь его? Тихий он такой всегда был, скромный. Наши все институтские переехали тогда уже в Т. Виктор К. и меня с собой звал. Но там нужно было строиться. Они все хотели строиться вместе, помогать друг-другу, но сначала нужно было жить на квартире и иметь деньги на строительство, а у меня их не было, потому, что дом мой никто не покупал. У меня был сосед, чечен молодой. Мы в одном дворе жили. Он обещал купить дом, но у него тоже не было денег. Он продавал свою машину и т.д. и обещал собрать нужную сумму. Приходилось ждать. Человек он был неплохой и мне ничего не оставалось как верить ему. Сразу скажу, что он нас не обманул и во всем помог. Благодаря ему мы остались живы.



Ну так вот, когда институт переехал, сделали мы Ибрагима директором в надежде на то, что он чечен и ему легче будет защищать наши интересы. Сначала ему это удалось. Он ходил к Дудаеву и тот выделил нам немного денег на зарплату. Я по-прежнему продолжаю выпускать приборы. Выполняю план. Ибрагим просит не срывать план выпуска. Говорит, что Дудаев проявил заинтересованность к институту и обещает помочь. К этому времени Москва уже арестовала счета института, деньги в Москве. Заказчики исправно платят за приборы, но деньги все оседают там. Вот тогда нам стало нечего есть. Люди стали падать от голода в обморок прямо за станками. Я ходил к Ибрагиму, требовал достать денег для людей. Он ходил к Дудаеву, но тот уже поссорился с Москвой и собирал свою армию, все деньги забрал туда. Ибрагим пришел очень расстроенный и сказал мне, чтобы я брал со склада любой металл, радиодетали, все, что мне нужно и делал бы шабашки на заказ за наличные, чтобы кормить бригаду и продолжать выпуск приборов. Сказал,что подпишет любое мое требование для склада и пропуск на вынос из института. Свое слово он сдержал, но заказов было очень мало, т.к. русские уже уезжали, денег ни у кого не было, а чечены хотели все задаром. Я чинил радиоаппаратуру бытовую и автомобильную, точили водопроводные сгоны, в общем старались заработать как могли. Это был конец 91-го начало 92-го года.



События стали заворачиваться все круче. Я хотел перевезти семью в К. к брату жены и оставить там машину. Это было ранней весной. К несчастью сдох аккумулятор и не было денег на новый. У меня в гараже валялся еще один старый аккумулятор. Я сделал кое-как из двух один и поставил его на зарядку на ночь. Утром завожусь и уезжаю. Но не судьба. Ночью пришли чечены с автоматами и забрали мою машину. Отбить ее я не мог, хоть и было охотничье ружье. Знал,что если начну стрелять убьют всю семью. Утром заявил в милицию. Милиция пришла, составила протокол, забрала документы от машины и с концами. Мой брат работал тогда в ГАИ, майор милиции. Я к нему. Он только сказал, что ничего сделать не может, что в угоне более 10000 машин и что если я хочу вернуть свою машину, то мне следует найти знакомых чеченов и с ними ехать по селам и попытаться ее отбить, если найду. Следователь, который вел мое дело, уехал в Мекку, а начальник уголовного розыска просто меня послал и не отдал мне документы на машину. Вот с этого момента все и началось. На работу теперь пришлось ходить пешком, а чем это пахло в Грозном ты знаешь. Жену с детьми я отправил к брату в К, потому, что находиться дома им уже было слишком опасно. Мои родители и ее родители отказались ехать. Мои наотрез не хотели оставлять меня одного, а ее родители думали сначала, что все обойдется и Россия нас не бросит. Да у них и денег тоже не было на переезд. Но все же мне стало спокойнее, что она с детьми уехала. Но уезжая она мне сказала, что если Махмуд (сосед наш о котором я выше писал) что-либо с нами сделает, то она вернется и убьет его, а ее брат в случае чего вырастит наших детей. Я ее просил этого не делать, но она поклялась, что поступит именно так, как сказала. Я уверен, что она сдержала бы свою клятву. Слава Богу, что этого не произошло.



Чечены тем временем все больше наглеют, нас запугивают. Старики мои, милые мои старики, спят с топором и думают, что я об этом не знаю. Я тоже сплю в пол-глаза с заряженным ружьем и охотничьим ножом. Стараемся друг друга не пугать. Днем я хожу на работу, а старики таскают вещи домашние на базар и продают за что дадут. Потом моя мама едет в К, везет деньги жене. Мы рассудили, что пожилой бедно одетой женщине легче будет провозить деньги. Т.к. на дорогах уже вовсю грабили. Ограбили и убили многих наших знакомых и наших соседей. Убили зверски. На работу хожу с двумя ножами, ружье на день оставляю старикам. Оружие продается открыто везде, но денег нет купить. Пришел опять к Ибрагиму. Говорю ты мне не платишь 8 месяцев. Он говорит я и сам не получаю денег, ты же это знаешь. Чего ты хочешь? Я говорю ему отдай мне в счет зарплаты те приборы, которые стоят у меня на столе. Он говорит, ты знаешь, что это лучшие приборы института? Я говорю знаю. Хорошо, забирай, только не бросай меня, делай приборы, все остальные меня уже предали. Ты один остался. Ну что тут скажешь ему. Он оказался очень порядочным человеком. Сделал для меня все, что мог. Приборы удалось переправить в К. Это потом очень выручило нас. После этого я проработал в институте еще месяц.



Уже было лето 92 года. Свою машину я несколько раз видел в городе. На ней ездили чечены. Сказал об этом своему соседу. Он организовал своих родственников и мы поехали по селам искать мою машину. Правда мне он категорически запрещал выходить из его машины и своим родственникам тоже. Мы сидели в машинах, у его родственников автоматы в руках наготове. Как то раз в Урусмартане ему местные чечены показали на меня и по чеченски сказали, что мол ты носишься с этой русской свиньей и все в таком духе. Сейчас мол мы эту свинью достанем из машины и научим тебя как надо поступать. Братья Махмуда уже передернули затворы автоматов, понимая, что этот разговор добром не кончится. Махмуд крикнул, что бы мы не встревали и отлупил чуть не половину Урусмартана в одиночку. В детстве он много лет жил у одного старика и тот обучил его каратэ. Я честно говоря не ожидал от него, что он действительно будет меня защищать. Потому, что он все тянул с деньгами за дом и я уже не верил ему. Короче говоря видел я по селам стада краденых машин, но своей не нашел. На улице все больше стали ко мне привязываться чечены. В меня стреляли, пытались избить, бросали гранату, пытались задавить машиной, но к этому времени я уже научился очень многому. Я умел не поворачивая головы видеть на 360 градусов, с одного взгляда определять какие намерения у идущих или едущих мне навстречу и совершенно точно знал как следует поступить. Как прыгнуть в канаву от гранаты, как уклониться от выстрела из пистолета. Бить меня просто не посмели. Подошли трое чеченов. Я их мысли за версту понял. Убегать не стал, зло взяло. Подпустил их до расстояния в несколько шагов и достал два своих ножа, пообещал запороть как свиней. Не знаю что уж на них подействовало, но они ушли, пообещав меня достать. Оружия у них не было, а в рукопашную они не посмели.



Короче лопнуло мое терпение. Не мог я больше бояться, хотя собственно боялся больше не за себя, а за мать с отцом. Я не мог и не хотел больше быть благоразумным. Пошел я к своему брату менту в гости. У него дома меня встретила его жена. Открыла дверь. Смотрю что-то прячет за спиной. Оказалось это автомат АКСУ ментовский. Говорит, муж домой принес с работы, научил обращаться. Ему, оказывается, предложили работать в чеченской милиции и он согласился. Дудаев разрешил ментам выкупать свое оружие и они уже выкупили его пистолет, а когда получат зарплату выкупят и автомат, сейчас немного денег не хватает. У меня челюсть отпала. Дождался брата, пока его с работы на машине привезли. Описал ему свою ситуацию. Сказал, что чечены вяжутся все больше и больше, а стариков моих практически нечем защитить. Попросил достать ствол. Он мне в ответ запел да что ты, откуда, у меня нет такой возможности, сходи к госбанку и купи. Я его вежливо поблагодарил, как старшего брата (он мой двоюродный брат по отцу) за поддержку и ушел домой. Другие мои родственники по линии отца оказались не лучше. Родственники по линии мамы - тетка с дядькой в это время жили уже в ставропольском крае и звали к себе. Короче, иду я домой вечером, обида жжет душу. Сказал тогда себе: все нет у меня больше родственников, я - сирота и надеется мне не на кого. Никто мне не поможет. Я им совершенно не нужен. Они умерли для меня, а я для них. И на том стою по сей день. Хотя отцова сестра писала нам в К. и младший двоюродный брат приезжал в 93 году. Они все живы. Живут на Ставрополье. Я спросил адрес, а он сказал, что адреса не знает своего и, уезжая, в гости не пригласил. Так для меня умер и второй брат. Я сирота. У меня нет родственников кроме тетки - маминой сестры. Она нас не предала в самое тяжелое время.



Так вот. Иду я домой тем же вечером от бывшего брата. Не дошел метров 70. Выходит навстречу мне пацан чечен, лет 16-ти сосед мой. Я его с рождения знаю и всех его родственников тоже. Протягивает мне руку со сжатым кулаком и говорит: "Дернешь?" Я был в таком состоянии, что сразу не понял о чем речь. Спрашиваю, что там у тебя? Он руку разжал, а там граната и говорит :"дерни, вместе уйдем". Тут меня такое зло взяло, что эта мразь меня ниже себя считает. Подошел я к нему и выдернул чеку. Смотрю на него. Луна светит, видно хорошо. Держал он гранату чуть больше секунды, потом побелел и бросил ее подальше через дорогу, за забор к соседям. На взрыв выскочил его отец, стал его лупить, мне говорит, прости его дурака. А у меня все горит. Говорю ах ты сволочь, неси, мать твою, еще гранату теперь я буду держать ее и вас, падаль, в придачу. Выбежали еще чечены из их двора. Начали меня успокаивать и в вечной дружбе клясться. Отвели меня домой. Своим старикам я конечно ничего не рассказал об этом. Но с этого дня я стал другим человеком. Теперь я твердо знал, что убью любого, кто посмеет меня оскорбить. Я больше не хотел думать о последствиях. И как только я принял это решение, тут же успокоился и на душе стало легко и хорошо. Теперь я был уверен в себе и был готов умереть, но не просто так. Потом ночью пришел Махмуд узнать, что произошло. Я ему рассказал и попросил дать мне ствол, обосновывая это тем, что трое разных тейпов чеченов хотят захватить мой дом, угрожают, устраивают нападения на меня и мне нужно защищаться. Он попробовал меня отговорить от этой затеи, говорил, что сам будет меня защищать. Я ему ответил, что вчера я вышел в свой собственный двор и в меня стреляли. Спасло только мое шестое чувство. Это была правда и он это знал. Тогда он сказал, что считает меня своим братом и что он утром поедет в село и привезет мне автомат, что он отдал свой автомат родственнику, чтобы тот охранял их отару, а то стали нещадно красть скот. На том мы и расстались.



Я не верил уже ни кому и ни на что не надеялся. Тем не менее в 10 утра он действительно принес мне автомат АКСУ, так чтобы не видели мои старики. Сказал, что не хочет их волновать, что они ему как мать с отцом, а я его брат. Только попросил меня дать ему слово, что в случае чего я буду срелять в воздух, что бы я никого не убил. Иначе он не сможет меня спасти, хоть и все равно будет меня защищать и мы погибнем вместе, и наши семьи убьют. Я ему дал слово, что без крайних на то причин стрелять не буду, но живым не сдамся и что бы он лучше берег свою семью. Он был моложе меня и недавно у него родилась дочь. Мне не хотелось, чтобы он пострадал из-за меня. Он взял с меня слово, что я без него никуда один ходить не буду. Он будет возить меня на машине везде, куда мне нужно. Вышли мои старики. Он и их просил о том же. Потом он уехал и где-то через час привез мне еще четыре магазина к автомату и сказал чтобы я в случае чего стрелял в воздух и не жалел патроны. Главное чтобы он услышал и успел прибежать на помощь. Он сделал для меня то, чего не сделал мой бывший брат. Мы с ним несколько раз ездили ко мне на работу. Я доделал партию приборов, как и обещал Ибрагиму и пришел к нему за документами о расчете. Работать не было больше никакого смысла. Ибрагим сильно обиделся, сказал что я его предал, мы все его предали и бросили. Я ответил, что я лично его не предавал и делал приборы, когда это было уже невозможно. Не моя вина, что так все получилось. На том мы расстались и не виделись больше никогда. Я потом встретил одну женщину с работы и она мне рассказала, что после моего ухода Ибрагим стал другим. Съездил в Мекку и стал таким же чеченом как все. Да, забыл сказать, что когда я сдавал продукцию на склад и потом шел по административному этажу к себе, то встретил молодого чечена в чеченской рубахе на выпуск, каких-то штанах похожих на кальсоны и заправленных в шерстяные носки, в чеченских остроносых галошах, в руках деревянная палка. Он выходил из кабинета зам. директора и посмотрел на меня с таким презрением и превосходством, что я с трудом сдержался, чтобы не перерезать ему глотку. Вот тогда я и зашел к Ибрагиму и спросил его, что это за свинопас ходит у нас по коридору. Буквально этими словами. Он строго посмотрел на меня и сказал, что это наш новый главный инженер. Это было последней каплей. Я ушел из института. Вот тогда и состоялся наш с ним последний разговор. Больше я не был на работе.



В Грозном убили многих моих друзей и знакомых. Уже в К. узнал, что чечены убили Лену П. Помнишь ее? У нее осталась маленькая дочь. Какова ее судьба я не знаю. Ты ведь работал в п-ке? Возможно ты знал Женю П. Он работал на опытном заводе, регулировщиком. В 92 году, кажется осенью, он ехал на своей машине с женой по центру города по главной дороге. Чечен выскочил со второстепенной дороги на машине и ударил машину Жени. Вина полностью чечена. Обвинили Женю. Женя был человеком очень честным и принципиальным. Начал доказывать свою правду. Тот чечен, который совершил аварию, достал нож и на глазах у всех при жене Жени зарезал его. У меня есть товарищ здесь, у которого чечены живьем сожгли родную сестру. Мою троюродную сестру убили чечены в ее собственном доме. Одного моего соседа убили за то, что он попытался защищать свою машину, когда за ней пришли чечены. Его фамилию я к сожалению забыл. Другие мои соседи, Б., пытались перегнать машину и вывезти свои ценности и деньги. В машине были родители старики беременная 8 мес. сноха и вел машину молодой парень, их родственник. Чечены их поймали на трассе, орабили, раздели до нижнего белья и гоняли по пахоте на поле. Стреляли им под ноги из автоматов, чтобы люди быстрее бежали. Когда сноха больше бежать не смогла, они все обнялись и сказали чеченам, что больше не побегут, пусть убивают сразу их всех. Была весна 92 года. Чечены их избили и бросили в поле. Кое-как они вышли голые на трассу и их подобрал чечен, который довез их до дома в Грозном. Их мать сама мне об этом рассказывала. Тетя К. Она умерла потом под Пятигорском через месяц-два. Не смогла оправиться от шока.



Вообще, многие люди в возрасте умерли потом на чужбине после всего пережитого. Не стал исключением и мой отец. Он умер в июне 93г. У Вити К. тоже умер отец. Убили моего одноклассника Сергея В. Расстреляли. Убили двух братьев Игоря и Славу. Моих соседей. Волнуюсь, фамилия вылетела из головы. На похоронах старшего брата, его убили первым, младший Игорь пообещал отомстить за брата. Его убили при жене и детях в собственной квартире и объяснили перед убийством, что это за то, что он хочет мстить. В двух кварталах от меня жила семья русская. Их дочь закончила университет и за большие взятки они устроили ее работать в СШ №…, мою бывшую школу. Это в трех кварталах от их дома и в пяти от моего. Весной 92г. она днем возвращалась с работы. Мимо проезжали на машине молодые чечены и для собственного развлечения выстрелили ей под ноги из автомата и скрылись. Ее смертельно ранила рикошетная пуля. Следом ехал какой-то пожилой чечен. Он все это видел. Положил ее в свою машину и повез в больницу. По дороге она скончалась. Чечен приехал к ним домой и все им рассказал и пошел в свидетели. Заявили в милицию. Тех быстро нашли т.к. чечен запомнил номер их машины. Потом явились к ним домой родственники этих шакалов. Сказали, что это просто был несчастный случай, глупая шутка. Потребовали забрать заявление в милицию, дескать мы все равно откупимся, но вас тогда всех порешим, а так поможем с похоронами и денег немного дадим. Родителям девочки ничего не оставалось как согласиться. Все. Больше писать не могу.



Положение с каждым днем ухудшалось. Как-то я ходил по делам без Махмуда и на меня снова напали. На открытом пространстве поймали и пытались задавить машиной. Они были на Жигулях. Два чечена. Молодой пацан за рулем и мужик лет сорока. Пришлось мне уворачиваться и убегать, но очень быстро выяснилось, что бегаю я значительно хуже машины, а до спасительного забора еще далеко. Пришлось нарушить слово, данное Махмуду. Благо была уже осень 92 года и я уже ходил в плаще. Так было легче прятать автомат и он всегда был под рукой, а за поясом вокруг талии магазины, в карманах спрятаны два боевых ножа. У Махмуда был видеомагнитофон и куча записей. Он меня никуда не выпускал со двора. Сам приносил нам еду или его жена приносила и обижались если мы отказывались брать. Поскольку делать было совершенно нечего, я смотрел боевики. Он увлекался восточными единоборствами и было много фильмов на эту тему. Я же на этих фильмах учился у самураев владению ножами. Мне показалось их умение достойным внимания и я стал тренироваться глядя на них. Сейчас могу сказать, что я тогда стал зверем. Я был готов и хотел убивать. Я натренировался быстро доставать автомат из-под плаща. Тут все было продумано. Автомат всегда на боевом взводе. Снять с предохранителя доля секунды. Когда я понял, что добром мне не уйти, я открыл огонь по мотору и лобовому стеклу. Машина остановилась, я же, не теряя время на осмотр, скрылся. Не знаю, видел ли кто меня и убил ли я тех двоих. Стекло растрескалось в машине. Да и неинтересна мне их судьба. Я свое дело сделал. После этого я сказал Махмуду, что пришлось стрелять по машине и не стал уточнять подробности. Он все понял. Вечером того дня он привел двенадцать своих родственников с автоматами и пулеметом. В дом заходить они отказались, а расположились во дворе и на улице. Охраняли нас.



Так продолжалось несколько дней. Потом он достал машину грузовую и деньги и в ночь мы уехали из Грозного. За рулем был его родственник. Они же помогли нам погрузить наши вещи. Осталась у Махмуда только моя мама. Она должна была забрать документы пенсионные в собесе. Иначе нам не на что было бы жить. Он поклялся мне дочерью, что ни один волос не упадет с головы моей мамы и слово свое сдержал. Он отправил ее в К. через несколько дней. Его родственники проводили нас до границы и я отдал им автомат. В Россию его везти было опасно. На чеченских постах шофер сам выходил и договаривался с чеченами. Откупались деньгами которые дал Махмуд. Ехали всю ночь. Был сильный буран, снегопад. Местами ползли 30 км.час. Доехали до П. - казачий пост. Остановили нас. Я забыл сказать, что мы с отцом прятались за сидением водителя. Там было спальное место закрытое ширмой. Водитель всем говорил, что едет один, везет свои вещи и откупался. Чечены к чечену особо не приставали и в машину не лезли, только смотрели кузов. Так мы и перебрались через осетинскую границу и поехали уже в П.



Приехали под утро. Еще было темно. И тут этот казачий пост. Подходит мужик в казачьей форме начинает кочевряжиться. А мы с отцом после напряженной поездки уснули позади водителя. Когда начался разговор с казаком я проснулся. Казак требовал 25 рублей с водителя. А мы все деньги отдали на границе последние. Больше не было ни копейки. Ты знаешь, Юра, такая злость меня взяла на этого мужика. Я столько натерпелся, а эта сытая, пьяная тварь еще изголяется надо мной! Нервы мои не выдержали выскочил я из кабины и монтировку прихватил. Отец с шофером на мне висят, за руки схватили, а я на этого казачка отрываюсь. Его счастье, да и мое наверное тоже, что я отдал автомат, а то положил бы его прямо из кабины. Казачок перепугался в усмерть, пытался было своих из будки позвать. Я с собой совладал уже более - менее. Монтировку у меня отец с шофером отняли, а про ножи они не знали. Отец и мама так и не узнали, что я не один месяц ходил и спал с автоматом и этими ножами. Автомат приходилось украдкой из дому выносить, а ножи всегда были при мне под одеждой. Я никогда с ними не расставался. Ну вот, как стал казачок верещать, что своих сейчас позовет, я нож вынул и сказал, что если он только пикнет, я ему глотку перережу без сожаления, что я из Чечни приехал, меня там убивали и унижали, но здесь на русской земле я этого не потерплю и перережу ему глотку, он и пикнуть не успеет. Мужик все сразу уразумел, извиняться начал. Меня затолкали в машину, и мы въехали в П. Это был конец ноября 92 года. Забыл сказать, что незадолго до этого Махмуду удалось добыть денег. Он отдал их нам. Сказал, что больше достать не может. Потом отправил мою маму с деньгами в К. покупать жилье. Сказал, что к пожилым женщинам не привязываются, а нам с отцом лучше быть пока дома, чтобы не привлекать внимания посторонних. Мы сочли его доводы разумными. Маме и жене удалось купить 2-х комнатную хрущевку, где мы и жили в шестером - родители и мы с детьми и еще теща приезжала и жила у нас, знакомые приезжали и тоже жили. В общем, мы им помогали чем могли.

http://conrad2001.narod.ru/russian/fr_letter.htm

Рассказ "Грозный. Несколько дней..."

http://conrad2001.narod.ru/russian/grozny.htm

ща заценю

Страшно и горько. :( Была бы моя воля, я всю Чечню к чертям собачьим. Две-три атомные бомбы и нет проблем у России и её граждан.

забывать ничего не надо,в 90 годы много русских семей побросали квартиры и имущество в бывших союзных республиках,а теперь они(кавказцы,азиаты ) все прут в россию плодятся как кошки,скоро будут диктовать условия коренным россиянам,ладно бы приезжали ученые ,врачи,инженеры и учителя,но приезжают малограмотные варвары.надо им концлагеря всем здесь построить и истреблять,а республикам в которых преследовали русских устроить блокаду полную и пусть дохнут,или вместо полигонов использовать где устаревшее оружие уничтожают.ДПНИ и подобные партии должны рулить страной,Россия должна защищать своих граждан и свою территорию

мдааа :(

зло порождает зло.
не пускать мона,а убивать не нуна.

интересно когда джигиты на улицах будут приставать,грабить,насиловать, так же будешь считать?

Парня и его семью жалко... он сейчас даже не сможет ходить по улицам спокойно, не оглядываясь... психика после такого уже нарушена... все же надеюсь, что они смогут скпокойно прожить свою оставшую жизнь...

<…> Резеда начинает рисовать схему их улицы в Алдах и как двигались каратели. «Вот наш дом, — говорит Резеда, — а вот — Султана Темирова, соседа-пенсионера. Ему, еще живому, контрактники отрезали голову и увезли с собой. А ... туловище бросили собакам… Позже, когда федералы ушли в другие дома, соседи отобрали у одичавших псов одну левую ногу и пах — их и похоронили…».

Свидетели считают, что во время зачистки в Алдах погибли более сотни человек — точнее данных пока нет. Особенно пострадали те, кто оставался на улицах Воронежской и имени Маташи Мазаева. <…> Такая выборка получилась случайно: просто улица имени Мазаева — первая, когда входишь в Алды.

Резеда продолжает воображаемый поход по домам: «Прошли нас. <…> Дальше — дом Хайдаровых. Там расстреляли отца и сына — Гулу и Ваху. Старику — за 80. За ними жил немолодой Авалу Сугаипов, у него останавливались беженцы <…> двое мужчин, женщина и 5-летняя девочка. Всех взрослых сожгли огнеметом, включая мать, на глазах у дочери. Перед казнью солдаты дали малютке банку сгущенки и сказали: «Иди погуляй». Наверное, девочка помешалась. На улице Воронежской, 120 жили Мусаевы. Из них расстреляли старого Якуба, его сына Умара и племянников — Юсупа, Абдрахмана и Сулеймана. <…>

Продолжает старшая сестра Лариса. Она говорит вещи, которые фантазии психически здорового человека недоступны. О том, что деревья на их улице теперь «украшены» бесформенными кровавыми пятнами — потому что к ним подводили для расстрела. «Но стволы-то не отмыть! Поэтому я, например, никогда не смогу туда вернуться» <…>.

27.03.2000

Убийство или казнь?
Год после трагедии

<…> Малика Лабазанова — хлебопек из поселка Новые Алды на окраине Грозного. Всю жизнь она печет булки. <…> В работе у Малики был всего один перерыв — но он разбил ее жизнь на две половины: ДО 5 февраля и ПОСЛЕ 5 февраля. <…>

Начиная с 6 февраля Малика сама складывала трупы в подвал. Сама оберегала их от голодных собак и воронья. Сама хоронила. А потом отмывала подвальный кафель…

<…> В течение нескольких недель семьи не хоронили «свои» трупы вопреки всем традициям — они ждали сотрудников прокуратуры, чтобы те, как положено, провели необходимые следственные действия. Потом, не дождавшись, похоронили. Позже стали ждать свидетельств о смерти — дождались немногие. Однако вскоре того сотрудника грозненской прокуратуры, который выдал документы с указанием причины смерти* (колото-резаные раны, огнестрельные и пулевые ранения), вдруг срочно перевели на другое место работы, а всех с «его» справками вызвали в администрацию Заводского района и велели их сдать, чтобы в обмен получить «свидетельства о смерти нового образца» (так объяснили людям), в которых вообще не оказалось графы «причина смерти»…

<…> Итогов расследования — никаких. За десять минувших месяцев свидетели так и не были допрошены. Никто не решился составить фотороботы преступников, хотя некоторые из убийц своих лиц не скрывали.

Сейчас уже совершенно очевидно, что дело о трагедии Генпрокуратура успешно спускает на тормозах. Интересующимся новоалдинцам она официально отвечает отписками: мол, на контроле <…>. Всем интересующимся — но не новоалдинцам — прокурорские работники без стеснения лгут, что чеченцы, верные своим обычаям, просто не дают эксгумировать тела погибших и поэтому следствие не имеет физической возможности двигаться вперед… <…>.

Однако оказалось: новоалдинцы, как бы тяжело им это ни было, ПРОСЯТ, УМОЛЯЮТ, ТРЕБУЮТ совершить все необходимые эксгумационные мероприятия, настаивая, чтобы из тел наконец вынули главные вещдоки — пули. <…> Но на все эти настойчивые требования ответом была издевательская гнусность: в поселок нагрянула-таки бригада военных судмедэкспертов, чтобы сунуть людям на подпись бумаги, заготовленные заранее… О том, что родственники отказываются от эксгумаций. <…>

Рядовые сотрудники ГП, каким-то боком в разное время причастные к расследованию новоалдинской трагедии, соглашаются «поговорить» лишь при гарантиях полной и вечной анонимности. <…> Если же позволить раскрутить новоалдинский кошмар до предъявления обвинения конкретным погононосителям, за Новыми Алдами, считают в Генпрокуратуре, обязательно потянутся и другие аналогичные дела. Те же генпрокурорские сотрудники поведали и о собственной личной запуганности: им якобы тоже угрожают господа офицеры <…>.

22.01.2001


Расписка за убийства.
Она была выдана оставшимся в живых жертвам, когда палачи в погонах устали убивать

<…> 3 марта 2000 г. военная прокуратура отказала в возбуждении уголовного дела. 5 марта уголовное дело по факту гибели мирных жителей возбудила гражданская прокуратура г. Грозного. 20 марта Сергей Ястржембский заявил: «Информация о причастности военнослужащих к событиям в н.п. Алды не подтвердилась». <…> В июле дело было передано в управление Генпрокуратуры на Северном Кавказе. На том расследование и заглохло <…>.

Откуда были звери? Официально считается, что это неизвестно. Есть лишь один документ <…> — бумага, подписанная врио заместителя военного прокурора СКВО, полковником юстиции С. Долженко. Желая сбросить с себя всякую ответственность за расследование новоалдинской массовой казни, он сообщил в правозащитный центр «Мемориал», что палачи — не в его компетенции, поскольку «операции по т.н. «зачистке» н.п.Алды 5 февраля 2000 г. <…> проводили сотрудники ОМОНа ГУВД г. Санкт-Петербурга и Рязанской области».

Итак, во-первых, питерские и рязанские милиционеры <…>. А во-вторых? Военный прокурор просто открещивался от своей части расследования, поскольку отлично знал, что один из пьяных лейтенантов оставил жертвам расписку. <…> Эта расписка — объективное вещественное доказательство и ответ, кто виноват <…>.

Вот содержание расписки: «Ребята!!! Не трогайте этих жителей Сдесь была 6 МСР 245 полк. Ком.роты…» (и подпись). То есть армейцы — бандюги министра Иванова.
А теперь — как эта бумажка, собственно, появилась на свет. <…> Роте пора было идти вперед, и, прощаясь, подобревший командир подарил Абдуле Шаипову (житель села Новые Алды – А.П.) не только жизнь, забрав у него взамен все деньги и золото его женщин, но и выдав ту самую «охранную грамоту». Объяснив, что надо предъявить ее другим, которые придут за ними, — и те не убьют. А 6-я рота, закончив привал на улице Хоперской, пошла вверх по улице — убивать новеньких. <…>

05.02.2004

Анна Политковская, обозреватель «Новой»

* Следователь по особо важным делам Главного управления Генеральной прокуратуры РФ на Северном Кавказе Т. Мурдалов выдал людям документ следующего содержания: «5 февраля 2000 года в первой половине дня в п. Новые Алды Заводского района г. Грозного Чеченской Республики сотрудниками подразделений МО и МВД РФ в ходе проверки паспортного режима было совершено массовое убийство мирных жителей указанного поселка, в том числе был убит… (следовала фамилия погибшего. — А.П.). По данному факту Главным управлением Генеральной прокуратуры на Северном Кавказе проводится расследование». Следователь успел выписать 33 подобных документа.



Поселок Новые Алды находится на южной окраине Грозного. До войны здесь жило около 10 тыс. человек. В поселке была библиотека, поликлиника. В местной школе обучалось полторы тысячи детей. Поселок возник в конце 50-х годов, когда вернувшиеся после депортации люди получили здесь земельные участки - по пять соток на семью. На этой земле они построили дома для себя и своих детей, для будущей счастливой жизни.

О недавней войне в Чечне историки напишут когда-нибудь подробные исследования. О том, что произошло в поселке Новые Алды 5 февраля 2000 года, рассказывают очевидцы, свидетельства которых были собраны Правозащитным центром «Мемориал».

Асет Чадаева:

«Я жила в поселке Новые Алды с осени 1999 г. по февраль 2000 г. До 3 февраля люди здесь гибли под бомбами, умирали от осколочных ранений. «Работа» российской авиации доводила хронических больных и стариков до инфарктов и инсультов. Люди умирали от пневмонии — они месяцами сидели в сырых подвалах. Всего в течение двух месяцев, до 5 февраля, мы похоронили 75 человек.

5 февраля около 12 часов дня я услышала на улице первые выстрелы. Мы с отцом вышли и увидели, как солдаты поджигают дома. Наш сосед чинил крышу, и я услышала, как солдат говорит: «Смотри, Дим, дурак крышу делает», а тот в ответ: «Сними его». Солдат поднял автомат, хотел выстрелить. Я крикнула: «Не стреляй! Он глухой!». Солдат повернулся и выпустил очередь поверх наших голов.

Тут за нами вышел мой брат, 1975 года рождения, и мы пошли навстречу этим фашистам. Первое, что они крикнули: «Отмечай им, Серый, зеленкой лбы, чтобы стрелять удобнее было». Брату сразу же приставили автомат и спросили: «В боях участие принимал?». Брат ответил, что нет, — тогда они стали избивать его.

На случай, если насиловать будут, я заранее привязала к себе гранату — ее можно было выменять на четыре пачки сигарет «Прима».

Нам приказали собраться на перекрестке. Я собрала людей с нашей улицы, чтобы всем быть вместе. Только в нашем маленьком переулке детей до 15 лет было десять человек, самому младшему — всего 2 года. Солдаты опять начали проверять паспорта, один говорит: «Выселять вас будем. Вам коридор, сволочи, давали!?». Все это сопровождалось нецензурной бранью.

Только я отошла от перекрестка, снова раздались выстрелы. Женщины закричали: «Ася, Руслан ранен, перевяжи его!». Руслан Эльсаев, 40 лет, после проверки стоял около своего дома, курил. Двое солдат без всякой причины выстрелили в него, одна пуля прошла навылет через легкое, в двух сантиметрах от сердца, другая — попала в руку...

Мы с братом снова вышли на улицу и снова услышали дикие крики: соседка Румиса ведет девочку. Это была девятилетняя Лейла, дочь беженки из села Джалка. Лейла в истерике падала, каталась по земле, хохотала и кричала по-чеченски и по-русски: «Маму мою убили!». Брат взял ее на руки, отнес к нам домой. Я побежала во двор [соседей] — там лежала мать Лейлы в луже крови, от которой на морозе еще пар шел. Я хотела поднять ее, а она разваливается, кусок черепа отваливается — наверное, очередь из ручного пулемета перерезала ее... Рядом во дворе двое мужчин лежат, у обоих громадные дырки в голове, видимо, в упор стреляли. Дом уже горел, задние комнаты, в первой же горел убитый Авалу. Видимо, на него вылили какую-то горючую жидкость и подожгли. Я подтащила сорокалитровую флягу с водой, не знаю, как подняла, вылила воду. Честно говоря, я не хотела видеть тело Авалу, пусть лучше в памяти останется живой — исключительно добрый был человек. Прибежали соседи, тоже стали тушить пожар. Двенадцатилетний Магомед ходил по двору, повторял: «Зачем они это сделали?!». От запаха крови просто было невыносимо...

Я обратно побежала по центральной улице, там могли в любую минуту выстрелить, нужно было дворами передвигаться. Я увидела Гайтаева Магомеда — он был инвалид, в молодости в аварию попал, у него носа не было, он специальные очки носил. Он лежит, ему прострелили голову и грудь, а эти очки висят на заборе.

Российские солдаты добивали моих больных, раненых мирных людей, стариков и женщин.

Лему Ахтаева и Ису Ахматова сожгли. Мы нашли потом кости, собрали их в кастрюлю. И любая комиссия, любая экспертиза может доказать, что это человеческие кости. Но никому дела нет до этих костей, до этих убитых.

Был сожжен также Шамхан Байгираев, его забрали из дома. Братьев Идиговых заставили спуститься в подвал и забросали гранатами — один остался в живых, другого разорвало на куски. Я видела Гулу Хайдаева, старика убитого. Он лежал на улице в луже крови. Солдаты убили восьмидесятилетнюю Ахматову Ракият — сначала ранили, потом лежачую добили. Она кричала: «Не стреляйте!»...

Марина Исмаилова:

5 февраля с утра в поселке стала раздаваться стрельба из автоматов, пулеметов и гранатометов... Они убивали и сжигали людей, не спрашивая документов. У убитых и сожженных в карманах или в руках были паспорта, другие документы. Основные требования — золото и деньги, потом только расстреливали...

На улице Маташа Мазаева в доме № 158 оставались два брата пенсионного возраста, Магомадовы — Абдула и Салман. Они были заживо сожжены в своем доме. Только через несколько дней, после огромных усилий, мы нашли их останки. Они уместились в полиэтиленовый пакет...

Луиза Абулханова:

Все произошло очень быстро. Когда раздались выстрелы, мне стало плохо. Отчетливо помню только, что те, кто вошли к нам во двор, сначала потребовали деньги. Старик [Ахмед Абулханов] ходил куда-то, принес 300 рублей. Солдаты остались недовольны, ругались... Потом раздались выстрелы. Вместе с моим свекром погибли брат и сестра Абдулмежидовы, наши соседи. Ахматова Ису нашли в доме у Цанаевых только через несколько дней после случившегося. Его, видимо, сожгли заживо...

Я не знаю, когда и как кончится эта война. Сколько жертв будет еще принесено на алтарь президентства Путина. Знаю только, что после всех этих ужасов я не смогу с уважением относиться к русским. Вряд ли мы уживемся в одном государстве.

«Руслан» (имя изменено по его просьбе):

Утром 5 февраля я чинил крышу и увидел, как загорелся дом в начале поселка. За ним вспыхнули второй, третий, начались выстрелы, крики людей. Федералы были в косынках, зрелого возраста. Они согнали всех на перекресток улицы Камская и 4-го Алмазного переулка.

Начали идти с первой улицы, зашли в дом братьев Идиговых. Двух братьев загнали в подвал и кинули туда две гранаты. Один остался жив из-за того, что второй его накрыл собою. В соседнем доме расстреляли троих: один старик 68 лет и двое молодых парней. У них не спросили документов. Стреляли строго в голову.

Сжигались дома. Люди слышали крики: «Где деньги!?». Братьев Магомадовых закинули в подвал, выстрелили и подожгли. Пожар перекинулся и на другие дома...

Трупы, которые я хоронил, были разных возрастов, от молодых до глубоких стариков, но много было таких, которых невозможно было определить.

Малика Лабазанова:

… И тогда они начали стрелять. Кричали при этом, что у них приказ убивать всех. Я побежала к соседям, стучала в ворота — никто не открывал. Только Дениев Алу вышел на стук и принес мне три бумажки по сто рублей. Несу я эти деньги, подхожу к своим воротам и вижу: кошка моя идет, у нее внутренности вывалились. Она идет и остановится, идет и остановится, а потом умирает. У меня ноги так и подкосились, я думала, что всех у нас во дворе убили...

Когда я протянула этому, в белом маскхалате, 300 рублей, он только посмеялся. «Разве это деньги? У вас у всех есть деньги и золото, — сказал он. — У тебя зубы тоже золотые». Я от испуга сняла серьги (их мне мама на шестнадцатилетие купила), отдаю их и прошу не убивать. А он кричит, что убивать приказано всех, подзывает солдата и говорит ему: «Заведи в дом и там ее потряси».

В доме я сразу бросилась в котельную, там за печкой и спряталась. Это было единственное, что я смогла сделать в той ситуации. И тот, который сопровождал меня, вышел назад. Он искал меня. Не найдя, вернулся снова в дом. И тут началась стрельба во дворе. Я бросилась к солдату, стала просить, умолять его, чтобы не убивал. «Тебя не убью, убьют меня», — сказал он. И такой страх меня охватил, что и бомбежки, и обстрелы, — все, что было до этого дня, все я готова была заново пережить, лишь бы он, этот солдат, отвел наведенный на меня автомат.

Он стал стрелять: в потолок, в стены, прострелил газовую плиту. И тогда я поняла — он не застрелит меня. Я схватила его за ноги и поблагодарила, что не убил. А он: «Молчи, ты уже мертвая».

Юсуп Мусаев:

Во двор заскочили солдаты, нас положили лицом на землю. Они ругались нецензурно: «Суки, ложись, скотина!». Двоюродному брату Мусаеву Хасану приставили автомат возле уха, лежал и Анди Ахмадов, его держали под прицелом. Дальше лежали мальчик и я, мне приставили автомат между лопаток...

Потом солдаты ушли дальше по дворам, слышались выстрелы. Я думал о братьях, пошел посмотреть на улицу и тут же нашел их... И еще четырех человек — Ганаева Альви, двух его сыновей — Сулумбека и Асланбека, четвертый — Хакимов. Когда мы начали затаскивать трупы во двор, военные с угла стали стрелять… Вечером пришел мой двоюродный брат, сказал, что нашел еще девять трупов. Среди них — двое моих племянников.

Показания женщины, просившей не называть ее имени:

Я побежала на улицу Маташа Мазаева, смотрю – лежат расстрелянные люди. На улице стояли только военные. Я побежала обратно, а они кричат мне: «Стой!». Я бежала, а в меня стреляли.

Когда я к себе вернулась, один солдат присел и говорит: «Как бы мне вас спасти? Я не хочу, чтобы вас убили. Вы на мою маму похожи». Он позвал своих ребят, и они сидели с нами...

Ночью мы трупы занесли в дома. Я видела 28 трупов – все наши соседи. Я обмывала трупы. В основном стреляли в голову – в глаза, в рот. У Гадаевой было пулевое ранение в затылок.

Марха Татаева:

5 февраля мы сидели с соседкой Анютой. Она выглянула на улицу. Я спрашиваю: «Что там?» Она говорит: «Там людей расстреливают», – и плакать начала.

Выхожу я, а там стоит наш сосед Абдурахман Мусаев и кричит: «Ну, ****, что стоишь – стреляй!». Солдаты смеются, Мусаев кричит: «Сука, стреляй, давай! Ну, что стоишь, тварь, – стреляй!». Он, оказывается, наткнулся на своего внука, который лежал там, расстрелянный.
Это были контрактники. Один был с наколкой, а сзади у него на шапке был лисий хвост. Он стоял и смеялся, потом меня увидел и из автомата прямо в меня! Анюта схватила меня и затолкала в дом, и он в нас не попал. Мы дворами убежали в дом Анюты, там два часа просидели. Потом я решила пойти домой, хотя она просила не уходить.
Зашла в дом, и минут через пять моя собака летит, лает вовсю. Все, идут. Я молитву прочитала. Потом надела спецовку, чтобы жалостней выглядеть. Открываю дверь, только поворачиваюсь, он на меня с автоматом: «А ну, тварь, ****, иди сюда!». Я подхожу, хочу документы показать – вообще, не растерялась. А он ищет причину, чтоб я растерялась: «О, снайперша ты, боевикам помогала, почему дома осталась? Почему не уехала, что ты здесь делала? Где родители твои, в доме, да?». Я говорю: «Нет, они уехали». – «Куда уехали? Что это у тебя?». Я говорю: «Документы». А он: «Не нужны мне, б..., твои документы!» – берет и швыряет их. У меня там было рублей 35. «Это тоже тебе не надо! К стенке! Расстрелять ее, и все!». Он автомат заряжает, на меня наставил... Тут другой рукой махнул ему: «Оставь ее, не надо! Пусть девка спрячется. А то эти найдут ее, перетрахают и убьют все равно. Лучше девку спасти, жалко, она ж молодая!».
Они ушли, а я говорю Анюте: «Я уже не могу, я спрятаться хочу». А куда прятаться? Мы в шифоньер сели. Слышим – двери открывают, идут. Анюта говорит: «Все, деваться нам некуда». А они во дворе стреляют из автомата, кричат вовсю: «Суки, выходите!». Когда они рожок разрядили, я думаю – ну все, я больше мать не увижу, никого не увижу. Вот тут и я начала плакать.
Как нас пронесло – я не знаю, но они ушли. Мы остались в живых.

Макка Джамалдаева:
Поставили нас четверых: мужа, меня, сына и внучку, она рядом со мной стояла. Матюкали, как хотели, говорили, что хотели, человеческим языком не разговаривали, от них водкой воняло невозможно. До того были пьяные – на ногах еле стояли. Когда мужу сказали: «Дед, давай деньги, доллары, что есть», он вытащил тысячу с лишним рублей и отдал эти деньги. Когда он деньги считал, тот сказал: «Дед, если еще не дашь, я тебя застрелю», нецензурно выражался на него, на старого человека.
И я вот вытащила свои серьги, внучка – свои, я отдала ему: «Сынок, на, пожалуйста, это, забери, оставь нас живых». Он опять на сына говорит: «Тебя сейчас в глаз застрелю». Когда он так сказал, отец сказал: «Сынок, у него шесть детей маленьких, не убивай, он у меня один». А тот: «Если еще один грамм золота не дадите, то мы вас всех расстреляем». У сына были зубы, коронки, он удалил эти зубы, мы ему отдали. Он только сказал матом, повернулся и ушел. Был пьяный, еле-еле вышел с нашего двора...
Луиза Абулханова:
Вот итог этой войны. 5 февраля террористов мы увидели своими глазами, испытали на себе. Нам объявляют, что война окончена. Как она для нас будет окончена, если мы никогда не сможем забыть этот день?
Пятеро из выживших обратились в Страсбург.
Александр Подрабинек
обозреватель «Новой»
30.07.2007

По словам этого бывшего военнослужащего, назовем его Владимиром, дело было зимой 2000-го года, а точнее в конце января. Подразделение, в котором он служил, бросили на «зачистку» в район поселка «Березка», что расположен по Старопромысловскому шоссе города Грозного. Среди них было много контрактников, которых солдаты-срочники называли «контрабасами». И все они, как утверждал Владимир, практически всегда находились в нетрезвом состоянии. В то время в Грозном было очень мало людей, поскольку, ожесточенные бои за город еще продолжались, и все кто мог, бежали оттуда, бросив свои жилища и все имущество.

В одном из домов, по словам Владимира, военнослужащие наткнулись на семью из семи человек. Взрослых мужчин и женщин, а также молодых парней и двух малолетних детей солдаты сразу же расстреляли. В живых оставили только девочку, лет 13-14-ти, единственную дочь убитых хозяев дома. Дом был разграблен, как впрочем, и все близлежащие домовладения, покинутые хозяевами, а затем подожжен. Девочку солдаты забросили в БТР и привезли на место своей дислокации, у поселка Загряжский в Старопромысловском районе.

Владимир рассказывал, что практически в течение недели, девочку насиловали офицеры этого подразделения. Происходило это каждую ночь, а нередко и днем. Вдоволь поиздевавшись над ребенком, командиры отдали ее затем на растерзание контрактникам.

То, что над ней вытворяли эти изверги, не поддается описанию. Ее избивали и насиловали по нескольку часов ежедневно. Причем не только по одному, но и группами по несколько человек. Девочка часто теряла сознание, и ее приводили в чувство, обливая холодной водой. Через несколько дней непрерывных издевательств она была практически полумертвой. Девочка могла умереть в любой момент, и тогда ее решили, как заявил один из контрактников «в последний раз использовать с пользой для дела».

Как рассказывал Владимир, полуживого, раздетого догола ребенка подвесили за руки в одном из подвальных помещений так, что ее ноги едва касались пола. Затем туда привели задержанного ранее молодого парня. В течение нескольких дней несчастного жестоко избивали и пытали, требуя сказать, где спрятано оружие, и указать местонахождение боевиков. Но тот упорно молчал, несмотря на изуверские пытки, которые к нему применялись озверевшими контрактниками. Они прижигали ему тело раскаленным железом, кололи и резали ножами, били дубинками и тяжелыми армейскими башмаками, но юноша постоянно твердил, что он ничего и никого не знает, так как совсем недавно вернулся из России. Владимир знал, что ни у этой крохотной девчушки, ни у задержанного парня, нет никаких шансов выйти оттуда живыми.

Как утверждает солдат, именно ему было приказано привести задержанного в помещение, где собралась группа контрактников и находилась девочка. По пути он шепнул задержанному, чтобы тот ничего на себя не наговаривал и предупредил, что в любом случае его на свободу не выпустят. Еле стоящего на ногах юношу завели в помещение и поставили перед распятой девочкой.

Контрактники вновь потребовали от него, сказать, где он спрятал оружие, сказав, что в противном случае они «возьмутся» за девочку. Тот продолжал молчать. Тогда один из контрактников подошел к подвешенной девочке и ножом отрезал ей грудь. Та дико закричала от боли, а юноша буквально помертвел, и попытался отвернуться от этого ужасного зрелища, Но его стали жестоко избивать, требуя, чтобы он смотрел, как «по его вине» умирает девочка. Затем все тот же контрактник отрезал ребенку вторую грудь, и та потеряла сознание. Парень стал просить контрактников прекратить это изуверство, и сказал, что случайно видел, как один из местных жителей спрятал в водосточной трубе автомат, и назвал место. Это страшно развеселило контрактников.

Сказав, «ну теперь ни она, ни ты нам не нужны», они принялись добивать уже и так полумертвую девчушку. Вначале ей отсекли ноги топором для рубки мяса, затем отрубили руки, а когда окровавленный обрубок упал на пол - отрезали голову. Куски тела бросили в огромный пакет, после чего вывели задержанного парня на улицу. Они отвели его на пустырь, привязали к ящику с тротилом, сверху положили останки девочки и подорвали обоих. Мертвого ребенка и еще живого молодого юношу.

Владимир сам плакал, когда рассказывал мне это. Он говорил, что «контрабасы» постоянно издевались над людьми, убивали без всякой жалости всех, невзирая на пол, возраст и даже национальность. Что даже солдаты срочной службы часто становились объектами для глумлений со стороны контрактников. Владимир сошел с поезда где-то в Воронеже. Больше я его не встречал. Правда он оставил мне свой номер телефона и взял себе мой, но мы так никогда и не созванивались. Да и зачем?

История, рассказанная этим бывшим солдатом российской армии, наверное, самое ужасное, что мне довелось услышать за все эти годы. Хотя повторюсь еще раз, я слышал и видел немало. К сожалению, я не знаю ни имен, ни фамилий этой девочки и парня, Наверное, их родственники, если не близкие, то дальние, до сих пор ведут поиски, надеются, что возможно когда-нибудь они вернутся домой, и даже не представляют себе, какой мучительной и страшной была их смерть. А ведь у них нет даже могилы. Их просто разметали взрывом на куски и все. И сделали это военные, которые прибыли сюда «освобождать» нас от «международных террористов».

сравни даты недобрый

ты веришь в возмездие?

буду кричать "йайа, даст ист фанитастишь."

пс: но заранее на убийство расчитывать право не стоит.

как они это сделали? :eek:

второй текст вообще сказка :D

а мог бы и не смотреть а девачгу спасти папытаца

сказка не сказка, а такое вполне могло быть. как со стороны чеченцев так и со стороны русских. это не от нации зависит,а от человека.
шо творица,шо творица...

там несоответствий как конь наёп. лажа.

верю

верю в даты

потому что эта война идет насколько сотен лет

когда русский генерал ермолов пришел в чужой дом

стал насиловать женщин убивать стариков
сжигал людей живьем

пришел в их дом


и можешь быть уверен ни один из них никогда этого не забудет

не забудет тебе лично

ну я частяме читал =)

В день объявления о провале ГКЧП шакалы снесли памятник великому русскому человеку, писателю и генералу - Ермолову. Наконец-то шакалья стая добилась своего. Сколько они взрывали его в семидесятые годы, и вот конец наступил… Великий был человек Ермолов! Это как же надо было нагадить черным скотам, чтобы и через сто с лишним лет они продолжали его так люто ненавидеть… (с)

ну у некоторых шакалов и гитлер великий человек

какой народ такие герои

мне гитлер парралелен :)

и про ермолова знаю не особо много.

а зачем? его же вова зовут

вот живет мальчик коля веселый добродушный

а его сердце наполняется радостью когда пьяная солдатня рвет тело 10-летней девочки

он счастлив потому что это нерусская девочка

и чем больше таких девочек будет убито и изнасиловано

тем больше мальчиков коль сможет занят добротных чужих домов
на чужой родине

Дура безмозглая.
Извини, не сдержался.

Пора уже забыть эту фигню. Целиком и полностью. Однако, если в вашем городе или селе селятся чеченцы, богоугодное дело спалить их постройки или другим иным способом отправить их в юдоль небесную. Не из национализма, а ради мира на земле. Лишь бы не было войны.

За один взгляд и сразу резать? Чем же тогда отличаешься?
Впрочем, весь текст лажа. Автор скорее всего из Рязани ни разу не выезжал.

Как не пускать? А на стройках работать кто будет? :)

А чего так? Из-за килобайта текста?

Сарлес, тут ты про****оболил.

Про текст или гастарбайтеров?

И то, и другое. Сильно сомневаюсь, что ты увидишь чеченцев в качестве строителей-гастарбайтеров. Они больше сторожами, телохранителями. Ни разу в жизни не видел чеченца с ремесленными навыками. С десяток тысяч их перевидел.

Гастарбайтеры - так там речь не про чеченов шла, а про жителей бывших союзных республик (пост номер 5). Не знаю, как в Туймазах, а в Уфе гастарбайтеров полно, местные, имхо, давно уже не пашут на стройке.
Касательно текста - взять хотя бы брата-гаишника-майора. Веришь в это? Я нет. Такое хлебное место русскому предоставили. А потом его ещё сам Дудаев переводит куда-то там. Или автор наполовину чеченец, а этот брат чеченец полность..

Засунь свой хер себе в рот и попробуй задохнуться на полном серьезе.

+1 ему надо попробовать засодить в самого себя!:D

себе свой хер затолкай в рот лучше,я тебе не хамил,поэтому лучше сам задохнись,я что то не понял,ты болеешь всей душой за эмигрантов которые ломятся в Россию и хотят по тихому захватить наши территории?

ты вообще извращенец затухни

свое сообщение подправил ,немного непонятно было написано в спешке,может кто не так понял кого я обозначил словом они

Чуваг, не парься, вспомни про сфинксов, которые являются стражами гробниц, и которые невозмутимо взирают на все происходящее: на осквернения, разорения гробниц, на случки верблюдов!

В Салавате в 90х черных осадили просто.
ОМОНовцы загнали их в клетки вокруг базара где они на ночь свой товар оставляли и поливали из пожарной машины.
В Ишимбае им тупо не дают дергаца. Никто. Ни менты, ни "ближние".

Ситуация такая: папа на рынке, сын за взятки с отличием оканчивает школу МВД и работает помогая папе.
Был в Уфе на свадьбе, гуляли менты.
Следственный отдел одного из РОВД. Все армяне или айзеры, хз. Все. Человек 6.

В СА у меня подчинённый был, Рамазан Р-ев, из Грозного. Аааахренительный "ремесленник", начиная с чеканки и резьбы по дереву. Просто "волшебник" :D. Плюс очень адекватный, если адекватно к нему относиться. Реальная "подмога" мне, типа "старослужащему", в своё время. Во всех планах. Жень, конечно это могло восприниматься состороны как, своего рода "заигрывание", но ты то должен понимать, что в конце концов играет роль результат, и не всякий у кого в подчинении окажется чеченец, добьётся настоящего уважения с его стороны, причём не наигранного, а реального. И, хотя по возрасту он был старше меня года на два, элеметнарное (даже бытовое) понимание его, позволило мне добиться этого. И еслиб у меня был только он... Ещё и грузины были))) Считаешь, что тупо "типа своим сроком службы" я смог бы добиться такого результата? ))) и "спокойного" дембеля? ))
Тем более в сравнении с молодыми "нерыба-немясо" из амурской губернии призыва? ))

Дрон ты старый. СССРовский. Это всё и объясняет.
Если бы ты хотя бы в конце 80х служил.

Мэй би..))
Тем не менее "советский" опыт помогал и помогает мне (лично) до сей поры.
Как-то с двумя чеченами-дальнобощикаи ехал в одном купе почти двое суток. Выходили провожать меня в Уфе ночью, хотели до дому сами мне такси взять. Не нашли в Уфе на вокзале чеченца-таксиста... Очень удивились))

Дело не в национальности...не в том, что кто-то чечен, а кто-то русский...дело в политике, и те кто кричит что каждый русский в ответе за генерала Ермолова, является пешкой в этой кровавой игре, причем слепой и зомбированной, тоже самое в русских . разжигают ненависть к чеченам для того, чтобы озверевшие существа хладнокровно играли в свои ИГРЫ...Это просто политика, игра такая...где быдло становится хоть как-то весомее, потому что они умеют люто ненавидеть и соответственно убивать и терзать невинных людей. И лично мне не важно на какой земле родилось такое чудовище, у них нет ни национальности , ни родины...Мне не важно какой национальности тело девочки растерзанной нелюдями ..мне просто больно за девочку и чем меньше мужчин будут вестись на эти роли, тем меньше будут страдать люди(любой национальности) ...Перестаньте ненавидеть друг друга!!! Я была в Грозном , я там гостила, изумительные люди чечены и ингуши. Хорошие, верные друзья...и ни какая политика не сможет в этом меня разубедить. Есть монстры без национальности(на любой земле), а есть люди! ИМХО

никто и не говорит что они все отморозки,просто любая нация должна защищать свое жизненное пространство,а если кто приехал жить в Россию пусть живут по нашим законам.а если такой же прирост эмигрантов будет в Россию это по любому кончится плохо,одних китайцев только сколько лезет,и не все нации могут мирно сосуществовать

Демографическое будущее России. Под ред. Л. Л. Рыбаковского и Г.Н. Кареловой.
Москва, "Права человека", 2001

Население России 1999. Седьмой ежегодный демографический доклад Центра демографии и экологии человека ИНП РАН. Москва, 2000

вот вы зачем это обсуждение начинаете а?
война сцука страшное дело, и самое страшное что воюют генералы, а люди становяца просто мясом, думают как мясо, ведут себя как мясо, и умирают как мясо. и не важно с какой стороны это мясо.
каму то доставляет наслаждение смаковать подробности?

Трифон, а кули - чужая беда - это ж не своя...
ну и надо же показать свой ниибацо мозговой ресурс и широту мысли

согласен с тобой брат таледо

Хорошо сказано. Есть ещё надежда у России

я выложил рассказы людей, которые жили там до начала войны.
ваше отношение как раз и показывает "ниибаца широту мысли"
моя хата с краю(с)

Глупость очевидная..причем тут нация и мирное сосуществование? Сначала человек рождается просто человеком и лишь годам к пяти шести он узнает о том , что оказывается он русский или китаец. или... мирное сосуществование зависит от самого человека, а не от национальной принадлежности.

ты какое лично отношение имеешь к этой войне и к тем событиям?

а так типа копирнул и выразил сочуствие, так чтоле?
ток знаешь, уж извини, эт больше похоже на дешевый пафос, типа "отметился, но тоже переживаю"

не был
как раз бы на вторую попал, но были биг проблем с мелицией.
и не сильно жалею вообщем то.
друзья, кто ходил, обезбашенными вернулись.


дешевый пафос - это вон ленточки Георгиевские ;)

ты лично какое отношение имеешь к чечне и той мясорубке, чтоб решать, чо там правда а чо неправда??

а чо пафосного в ленточках? ну повесили на антенну и повесили, в чом пафос та?